Родители Даниэля – Карлуш Рудольф и Тереза – были коллегами: оба работали операторами в одном и том же депо столичной подземки. После рождения сына Тереза временно оставила работу и погрузилась в заботы о малыше, а Рудольф резво начал восход по карьерной лестнице, меньше чем за год заслужив должность старшего супервайзера с приличным жалованьем. К несчастью, безмятежному существованию молодой семьи пришел конец: вторжение Антиреспубликанской Коалиции разрушило многие жизни и принесло горе почти в каждый дом. Горе пришло и в дом четы Саар: Рудольф, как многие молодые люди, вступил в ряды Чрезвычайного комитета по борьбе с оккупацией Антареса и успел разработать несколько дерзких операций; но был арестован, подвергся допросу и пыткам. Перед угрозой потерять жену и сына Рудольф принял решение признаться легионерам в своих связях с ЧК и выдал ценную информацию о готовящихся операциях, а также путях поставок оружия и комплектующих для повстанцев. Семью Саар оставили в живых и даже наградили домиком в городке Рахус, но уже через короткое время каратели из спецподразделения ЧК жестоко расправились с предателем и взорвали его дом, где в то время находилась Тереза с сыном. Впрочем, Даниэлю крупно повезло: от взрыва одно из перекрытий рухнуло так удачно, что заблокировало детский манеж и явилось препятствием для огня, который оперативно потушили пожарные расчеты. Годовалый малыш был бездыханным, когда его извлекли из-под обломков, но серьезных повреждений не получил; а прибывший вместе с пожарными реаниматолог вернул его к жизни. Разумеется, эту трагедию Даниэль не помнил и до пяти лет считал родной семью младшей сестры Терезы – Симоны, у которой тоже погиб муж во время бомбардировок Коалицией стратегических военных объектов Антареса, а своих детей не было. В возрасте неполных пяти лет Даниэля отдали в детский приют.
Случилось это неприятное событие вскоре после рождения родной дочери Симоны – молодая вдова снова вышла замуж, и про Даниэля, которому до последнего времени уделялось много внимания как круглому сироте, как-то неожиданно забыли, а зря. Уже в трехлетнем возрасте Дэнни приобрел странную привычку подолгу разглядывать умирающих насекомых, земноводных и других животных, которых сам же и умерщвлял. Разумеется, тех, кто мог дать отпор, Дэнни не трогал, но жукам и стрекозам приходилось несладко. Потом, разумеется, приходилось несладко и самому Даниэлю: Симона строго наказывала проказника; но результата эти воспитательные акции не достигли. Даже напротив – Дэнни понял, что запретный плод сладок вдвойне, и если раньше расчленял лягушек с хладнокровием естествоиспытателя, то сейчас получал истинное наслаждение, протыкая проволокой стрекоз и наблюдая, как они пытаются летать с этим грузом. Так что новорожденного младенца Дэнни тоже воспринял как диковинное насекомое, поэтому уже в скором времени, улучив момент, выволок девочку из люльки, повалил на пол и попытался раздавить ногой как лягушку. Никаких травм, кроме разбитой губы, к счастью, он не нанес, да и сам отделался лишь парой оплеух, но лишь потому что Симона, будучи умной женщиной, немедленно приняла решение избавиться от проблемного ребенка, и вскоре Даниэля отправили в детский приют недалеко от Рахуса. Даниэль горько плакал, расставаясь с семьей Симоны, да она и сама несколько раз порывалась забрать мальчика из приюта, тем более что через полтора года Дэнни уже не воспринимал дочку Симоны как таракана, а вполне миролюбиво играл с ней в солдатики и куклы, когда семья навещала Дэнни, а это случалось довольно часто. Но забрать мальчика Симоне так и не удалось: заявку на его опекунство подала главный детский врач приюта – шестидесятитрехлетняя Хинна Брау, майор вооруженных сил Антареса в отставке.
Соображения, которые заставили пожилую женщину принять столь неожиданное решение, были далеки от матримониальных и уж точно к старческому маразму не имели никакого отношения. Главный врач была единственной, кто видел первоначальные данные анализа крови новоприбывшего и концентрацию мидихлорианов, которая была настолько велика, что Хинна, не рискуя более, вручную исправила значение в медицинской карте ребенка на среднестатистическое; а сама начала приготовления к тому, чтобы забрать мальчика из приюта, не вызывая подозрений. К тому времени Антарес вновь стал провинцией Галактической Империи, а ей отлично было известно, что бремя одаренного в таких условиях приравнивалось почти к смертному приговору. К несчастью, эпидемия злокачественной лихорадки нагрянула в приют так внезапно, что женщина не имела возможности перед своей смертью сообщить кому бы то ни было имя и идентификационный номер мальчика. Но Дэнни все эти хитросплетения обошли стороной. Он даже не догадывался о своем возможном усыновлении, а неплохо проводил время в приюте. Как и в доме Симоны, он устроил в приютском саду себе тайный уголок, где в пластиковых коробках из-под лекарств содержались тараканы, пауки и богомол, за сражениями которых Дэнни наблюдал, забывая обо всем на свете. К этому времени он уже обзавелся маленьким пластмассовым ножиком, который вполне подходил для умерщвления и препарирования добычи. А порой случалось и так, что земноводные как-то неожиданно умирали и сами, стоило ему лишь приоткрыть крышку и протянуть руку к очередной жертве: тела их сводило судорогой, хотя Дэнни не успевал и пальцем до них дотронуться…. но такое случалось нечасто.
Надо сказать, что вследствие эпидемии, унесшей жизни кроме его несостоявшейся опекунши еще нескольких десятков детей и взрослых, его перевели в другой приют с названием «Новый Альдераан» – более современный и хорошо оснащенный. Соответственно, количество детей там было гораздо больше, и как водится, случались стычки между мальчишками, причем не всегда по правилам честной игры. Вот и Дэнни как-то не повезло оказаться одному в общем туалете, где – о ужас! – только что отправил естественные потребности подросток аж на целых четыре года старше Дэнни. И никого поблизости: ни взрослых, ни детей. Унижение казалось неминуемым, как и побои, но то ли от страха, то ли по другой причине, Дэнни вместо того, чтобы попытаться спастись бегством или звать на помощь – и в том и в другом случае позорный и трусливый, но единственно возможный выход из ситуации – неожиданно представил следующую картину: этажом ниже один-одинешенек стоит другой мальчишка, из параллельного класса. А еще он представил, что мальчишка этот воображаемый только что получил от родственников посылку со сладостями… И что великовозрастному врагу было бы крайне неплохо срочно поживиться эдаким богатством… Трудно сказать, как Дэнни пришла в голову эта сценка, промелькнувшая в сознании с гиперпространственной скоростью, но к удивлению и счастью мальчика грозный подросток лишь влепил ему несильного леща и тут же загрохотал ботинками по лестнице, направляясь вниз. На Дэнни этот эпизод произвел сильное впечатление, а впоследствии трансформировался в увлекательную тайную игру со сверстниками и даже взрослыми; что не замедлилось сказаться на его успехах в учении – ему достаточно было выучить лишь одну тему, чтобы преподаватель спросил его именно по этой теме. Разумеется, были и неудачи, к которым Дэнни относился философски – если так можно выразиться применительно к десятилетнему ребенку. По причине малого возраста особой выгоды, кроме отличных оценок, из своего неожиданно открывшегося таланта Дэнни не извлек, а самым большим удовольствием, как и прежде, считал игры с насекомыми и земноводными, причем приобрел такие обширные знания в анатомии и физиологии этих существ, что отличные оценки по биологии получал даже без всяких уловок со своей стороны.
На десять лет ему подарили огромную коробку пластиковых человечков, и Дэнни открыл для себя целый мир: оказывается, можно было играть не только с жуками и пауками, скармливая их богомолу, причем рискуя быть пойманным за этим занятием; но и с игрушечными звездолетами, штурмовиками в уродливо отлитой имитации брони, с тви’леками с их силиконовыми лекку, с хаттами, неймодианцами и прочими представителями этой галактики. Разумеется, половину коробки распотрошили однокашники, но свою долю Дэнни заботливо спрятал в укромном уголке приютского сада, куда регулярно наведывался после уроков, иногда даже пропуская время обеда или ужина – чтобы вершить судьбы своего игрушечного народа, казнить, миловать, отправлять в путешествия по лианам, бросать в клетки с дикими зверями – чью роль охотно исполняли пойманные скорпионы и жуки… Словом, творить в свое удовольствие. Стоило ли говорить, что друзей ни в одном из приютов Даниэль так и не приобрел. В отличие от своих «подопечных», сверстники были ему смертельно скучны.
Жизнь Даниэля круто изменилась с появлением на Антаресе Лорда Вереора - темного лорда ситхов, прилетевшего с целью плановой инспекции сектора, а на деле неожиданно столкнувшимся с попытками организации государственного переворота и открытым мятежом сепаратистских сил, ратующих за отделение от Империи. Ситх моментально учуял потенциального адепта и приказал доставить Даниэля к себе, но в это же самое время некая чрезвычайно могущественная (по антаресским меркам) организация также решила заполучить потенциального адепта в свое пользование, и в этом деле немного опередила Лорда, чем вызвала праведный гнев и мощную карательную операцию, в результате которой верхушка восстания была почти полностью обезглавлена, а частная яхта с похищенным Даниэлем была захвачена на орбите космическими силами Лорда Вереора. Таким образом, Даниэль оказался сначала на "Бойне" - личном корабле Лорда, а затем был перевезен на Корускант. По причине длительного отсутствия Лорда Вереора, воспитание мальчика было поручено помощнице Лорда Катарине Лю'Саби, которую ситх также вывез из сектора в качестве награды за некоторые заслуги перед Империей в целом и Вереором в частности.
Впрочем, Даниэль был мало осведомлен о той грандиозной заварушке, в которую был втянут, и неплохо проводил время на Корусканте - разумеется, в свободные от уроков часы. Катарина сама была не прочь развлечься на злачных Нижних Уровнях, поэтому частенько брала с собой и мальчика. В один из этих походов Даниэль очутился в небольшом частном зверинце, где впервые в жизни познакомился с представителями фауны самых разных уголков галактики, а самое большое впечатление на него произвел белый дикий ворнскр, и с этой памятной встречи заветной мечтой Даниэля стал щенок ворнскра. А поскольку приближался день рождения, мальчик всерьез решил заполучить вожделенный подарок, планируя уговорить Катарину купить ему щенка - в счет будущих отличных отметок и примерного поведения.
5.1. Внешность персонажа: Щуплый мальчик, среднего для своего возраста роста. Черноволосый и темноглазый, с неожиданно тяжелым «взрослым» взглядом. Одет в темно-серый комбинезон, во время вылазок на Нижние Уровни по настоянию Катарины надевает бронежилет.
5.2. Характер персонажа: Замкнутый и настороженный. Подвержен приступам беспричинного страха и как следствие - неоправданной жестокости, после которых, как правило, следует грандиозная истерика, а затем глубокий сон, похожий на летаргический.
5.3. Таланты персонажа: Склонен к телекинезу и телепатии. Имеет отличные познания в анатомии живых существ, в какой-то степени приобретенные из своего опыта, в какой-то – интуитивные. Однако в механике не разбирается и не любит. Сложных механизмов побаивается. Вследствие телепатических способностей умеет отлично подстраиваться под окружающих, всегда оправдывая ожидания последних. Драться не любит, но при необходимости может неплохо постоять за себя – по большей части угадывая наперед намерения противника.
К несчастью, эпидемия злокачественной лихорадки нагрянула в приют так внезапно, что женщина не имела возможности перед своей смертью сообщить кому бы то ни было имя и идентификационный номер мальчика.
То есть, Инквизиторий оповещен не был, я правильно понял?
То есть, Инквизиторий оповещен не был, я правильно понял?
Нет. Переходный послевоенный период. Антарес исправлю когда мы с вами согласуем год, ладно?
ЦитатаLexx ()
Обычный адепт, не?
Адепт как я понимаю, это тот кто уже состоит в Ордене, знает основы учения и обучается осозннно. Мой персонаж ничего пока не представляет как адепт. Но как скажете. Если надо написать адепт, напишу. Вопрос тогда, к какой стороне его приписать.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
Антарес исправлю когда мы с вами согласуем год, ладно?
Без проблем. Это мелочь.
ЦитатаЛисо ()
Адепт как я понимаю, это тот кто уже состоит в Ордене, знает основы учения и обучается осозннно. Мой персонаж ничего пока не представляет как адепт. Но как скажете. Если надо написать адепт, напишу. Вопрос тогда, к какой стороне его приписать.
