Если сознание определяет бытие, то до этих минут адепты не умели драться. Они были только важным атрибутом власти, экзотическим оружием, политическим и тайным козырем, причудливыми питомцами у престола и сочинившими о себе легенды врагами. В легенде нет ничего сложного. Есть архетипы. Есть знаменитые истории. И даже живой архетип можно купить. К ноге, мальчики и девочки. Жалование – столько. В довесок позволено собирать эти странные реликвии, пыльную старину, которую по традиции поливали кровью или хотя бы ложью, чтобы лишь прикоснуться. Агенты престола подробно описывали ему себя – он запоминал, выяснял каждую мелочь, использовал, но не верил. Никогда не верил им до конца. Никакая история не могла его убедить. Годные к применению сказки из параллельного мира. Точка. Не теперь. Взвизгнул ослепительный жёлтый луч. Мерно загудел в шаге. Гранд-мастер держала его близко, очень близко к телу, чуть ниже линии плеч, и инстинкт требовал отшатнуться. Кончик клинка жужжал рядом, он мог бы, должен был опалить Фрэнсису руку. Но ничего. Луч, вопреки всему, что он знал, и в чём был уверен инстинкт, не распространял жара. Тёмные фигуры в броне СБ бежали на них. Движение слева. Ферлис ничего не делала. Почему? Полковник всё так же стоял, будто окаменевший. С тем же отчаянным и жадным выражением. С тем же напряжением мышц, которое позволяло удержать меч. Фрэнсис отодвинулся, быстро шагнул вперёд, пнул его по руке. Меч упал. Движение слева. Не только в лоб. Не размышляя, он ударил полковника по голове рукоятью бластера, той самой стороной, где калишский гравировщик вывел его монограмму. Зацепил меч рукоятью за ремень, схватил полковника под руки и потащил, сам не зная, куда, только дальше от его людей. Безумный заговорщик из-за своих протезов был тяжёл. Первые выстрелы Фрэнсис пропустил. Звуки, отблески. Пригнулся, чуть не уронил полковника – и замер на миг. Ни одного взмаха жёлтым клинком. Гранд-мастер медленно, не глядя, отступала за ним. Все выстрелы попадали в почти незаметную, слабо мерцавшую, когда лучи попадали и растворялись в ней, мембрану. Она стояла там, будто командуя невидимым войском. Указала пальцем вперёд – у десятка бойцов разом взорвалось в руках оружие. Фрэнсис еле успел заметить, как выглядели их винтовки – не калишские, хвала благоразумию легатов! А она хмыкнула. - Слишком технологично. Указала влево – передние замерли, за их спинами страшно полыхнуло белым. Ферлис слегка наклонила голову, словно прислушивалась к чему-то едва различимому. Фрэнсис слышал только крики на разный лад, от паники до ругательств, от «Валим!» до «Ублюдки, стоять!» - Назад, Сезар, назад, к руинам, - полковник стал вдвое легче, как если бы незримый напарник подхватил его. – Если пройдём, свободны. - Если? Она так и шла, спиной вперёд, удерживая мембрану. Вместе они подтащили полковника к ряду низких пустых окон. Фрэнсис перепрыгнул сам, полковника подняло и понесло воздухом, он замер над стеной, головой уже на другой стороне. И рухнул. Фрэнсис еле удержал его, упал сам, выругался. Отсветы города лежали на полу длинными блёклыми полосами, повсюду валялось что-то чёрное, странные изменённые огнём формы. Фрэнсис встал, пошатнулся – нечто захрустело под ногами, сильно, чудовищно запахло гарью. Он отступил, не пытаясь присмотреться или коснуться. За стеной трещало, гудело, и какое-то существо завизжало тонко, оглушительно, безумно. Фрэнсис вздрогнул. Пнул полковника – ничего, не очнулся. Тогда выглянул – а в соседнее окно запрыгнула она. Такая же, вся в белом, только ко лбу прилипла тонкая прядь. Метнулась на другую сторону дома, Фрэнсис потащил полковника следом, и тот снова весил только половину, и ничего не изменилось, только нужно было внимательно смотреть под ноги. Да, ничего не изменилось. Только он видел… Манипуляторы и головы нескольких B-1 разметало далеко. Один B-2 оказался ближе. Почти целый – только между пластинами брони как будто попала молния. Смело и бойцов. Кто ещё не сбежал, тот копошился, стонал и не мог подняться за ограждением, горевшим мирным синим светом. По палубе каталась, но уже затихала, женщина. Фрэнсис узнал её по волосам, по короне ярко-рыжих кос. Его агент. Рунийка, ироничная хищница, охотница на экономических агентов влияния. Что заставило её выйти в бой? Что? Её место было во дворцах и банках, на неймодианских вечерах, в негласной свите императрицы. Почему? Теперь она лежала там, снаружи, с прожжённой дырой в разбитой броне, в полусотне шагов от отрубленной правой руки. Почему? Фрэнсис тащил полковника и думал, неустанно и бесполезно, не двигаясь в мыслях ни на шаг от вопроса, думал то об этом страшном следе огня, то о том, сколько там, за ограждением, лежало людей – тридцать или пятьдесят, или больше? Ему казалось то так, то так. Зрение и память подводили его. В комнате на той стороне его толкнуло к стене между окнами. - Стойте здесь, - скомандовала Гранд-мастер сухим напряжённым голосом. Он кивнул. Устроил полковника на полу. Шипение, треск, голос, шипение и треск, гул, вопль, смех. На движение в боковом проёме – выстрел. Фрэнсис не услышал ни крика, ни стука, может, там никого не было. Или всё-таки было. Точно было. Кто-то топал там, за стеной. Плотная тень, движение – выстрел. Он не должен был отвлекаться. Даже думать, почему и как могла Ферлис пропустить кого-то сбоку. Не должен был снова смотреть в окно. Но посмотрел. Краем глаза что-то уловил, выстрелил, снова выглянул. За секунду всё изменилось. Секундой раньше мембрана вокруг Гранд-мастера полыхала от шквала огня. Опалённые дроиды – и кто дал, откуда? – дёргаясь, валились на палубу. Две искажённые игрой сполохов тени заходили с двух сторон. Серебряный клинок и синий. С серебряным – в капюшоне, того Фрэнсис не узнавал. Но та тень с синим, двигавшаяся так быстро, так мягко, точно танцевала на балу – снова… Это была воспитанница самого лорда Родриго. Он подарил её, как дарят своим патронам ворнскров или антиквариат: с гордостью за себя и многозначительными взглядами. Подарок-хвастовство, подарок-обязательство. Подарок на день рождения императрицы – и чтобы видел весь рунийский двор. Она смеялась тонким голосом. Вращала клинком, точно танцевала с лентой при дворе. За ту секунду, что Фрэнсис не смотрел, она упала навзничь. Другой, в капюшоне, отбивался от её синего меча, а она лежала, опрокинутая, задыхаясь, с сожжённым B-2 под спиной, слишком сильно выгнутой спиной. Присмотрелся – нет, жива. Её только снесло с места, как оставшихся сзади наёмников, солдат, полицейских – кем бы они ни были. Мембраны вокруг Ферлис больше не было. Вместо неё – странная жёлтая полусфера, размытое движение, и выстрелы рассыпались от этого явления повсюду, летели вперёд, и кто-то падал, и воспитанница, встав на колени, снова упала назад, и больше не шевелилась. Выстрелив в кого-то ещё, Фрэнсис подкрался к опасному проёму. Прислушался. Кто-то вбежал с дальней стороны. Застучало наверху. Мысленно он пообещал Родриго, что срубит его голову сам, оглянулся на полковника – тот всё ещё лежал. Бросить? Помочь, и будь что будет, и пусть от заговора на Умгуле и «Минерве» останутся боковые ветви? Фрэнсис потёр лоб костяшками пальцев, выдохнул и кивнул сам себе. Он крался в темноте навстречу чужим тяжёлым шагам. Искал лестницу на второй этаж, что бы там ни было: снайперы, дроиды, полк поганых предателей, что угодно. Помедлил миг у окна в соседней комнате. Второй адепт справился с синим мечом. Разрубил его пополам. Жёлтая полусфера горела, и выстрелы летели всюду, но он отражал все не хуже. Бластерные лучи летали меж полусфер, жёлтой и серебристой, быстрее и гуще. Расстояние всё меньше. Они метались, как плотоядные жуки, злые от тесноты, они сшивали два подвижных щита в один. Несколько ударили в стену рядом, один пронёсся над головой. Фрэнсис согнул спину ещё сильнее, миновал короткий ряд окон несколькими бросками и чуть не споткнулся о первые ступени. Замер. Кто-то ходил прямо за стеной. Он прижался к проёму. Рядом, в паре шагов, кто-то рылся в горелом мусоре и приговаривал, что пристрелит, обязательно пристрелит «этого косорукого идиота». Фрэнсис вошёл, поднял руку, выстрелил. Точно между шлемом и пластиной брони. Перевернул тело. Под ним лежал термальный детонатор. Фрэнсис улыбнулся, схватил его и поспешил наверх, так быстро и тихо, как мог. Успел. В центральной комнате снайпер целился Гранд-мастеру в спину. Знакомая винтовка. Такая была у Фрэнсиса. Слишком мощный выстрел. Слишком близко. И снайпер услышал его. Вскрикнул молодым голосом, слабо искажённым шлемом. Фрэнсис швырнул детонатор и бросился вон, прочь, назад, вниз. Он не увидел быстрого переливчатого сияния, плотного, как туман, белого, не обжигающего, как вспышки, которыми Гранд-мастер слепила рядовых бойцов. Оно вспыхнуло и исчезло. Запертые меж двух защит лучи свободно унеслись назад, в стрелков. Серебристый меч упал. Бледное, яростное лицо с короткой клочковатой бородой странно замерло, потускнели жёлтые ободки вокруг зрачков. Адепт повалился замертво. Ивори качнуло назад. Она глубоко вздохнула, зажмурилась, открыла глаза – цепь стрелков понемногу двигалась к ней. Закрылась от взрыва и обломков сверху. Кашляла от пыли, но смотрела вперёд с хитрой дерзостью. Приятно было узнать о другом существе что-то хорошее. Она прислушалась к ощущениям жизни, смерти, чужого сознания. Кто-то в доме умер, но не император. Нет. Полковник не приходил в себя. Адепт был мёртв. Свет, всего лишь чистый свет – этим ударила его Ивори. Его сердце встало от шока. Цепь приближалась шаг за шагом. Ивори подалась к проёму. Сейчас – только увести Арманда.
- Не нравится мне это место... - нервно сглатывая и озираясь по сторонам с таким видом, будто кто-то мог подбить его навороченную машину, произнес щегольски одетый паренек, управлявший флаером. Регент не стал пользоваться услугами такси; во время посещения одной из флаерных площадок, ситх стал свидетелей самой банальной сцены: несколько подвыпивших самцов спорили о будущем загнанной ими в угол самки и решали кто получит удовольствие первым. Громче всех выступал как раз-таки водитель. Правителя Империи не волновала честь заплаканной девушки. И на четверых подонков ему было наплевать. Но его, остановившегося всего на мгновение, заметили. Горячая молодая кровь бурлила внутри этих парней, а инстинкты сбившихся в стаю хищников приглушал страх, аурой которого была пропитана одинокая темная фигура. Что им, тем, кому было дозволено все, мог сделать этот случайный прохожий? Его инстинкты были сильнее, а навыки несравнимо выше. Регент побрезговал прикасаться к ним и решил три проблемы с расстояния в десяток метров. Поотбивавшие своими головами обшивку собственной же машины, парни не скоро должны были прийти в себя. Если этому вообще было суждено случиться. Четвертый, тот самый, горластый, стоял оцепенев. Взять его под контроль не составило никакого труда. Ну а девчонка... Что ж, она моментально сбежала. Приоткрыв глаза, регент удивленно изогнул бровь. Он, собственно, не спрашивал мнения об этом месте у своего временного водителя, а потом вдруг понял, что страх перед посещением строительной площадки и прилегающих территорий перевешивает сделанное ему внушение. Конечно, можно было надавить сильнее, но ситх не видел в этом никакого смысла. - Останови здесь, - последовал негромкий приказ. Покинув флаер, тут же резко стартовавший с места, Дарт Энгер нырнул в ближайший темный переулок и пройдя его насквозь, остановился. На импровизированном посту находились двое. Они стояли за полуразвалившейся стеной и поджидали тех, кто мог свернуть не туда. Таких как Дарт Энгер, очевидно. Хмыкнув, регент продолжил путь. - Эй! - крикнул один из стражей, когда верховный инквизитор прошел мимо. Разочарованно выдохнув, регент поднял правую руку ладонью вверх и начал медленно сжимать пальцы. Ситх не остановился и даже не обернулся. Его противники побросали свое оружие и начали задыхаться, хватаясь за шею... Как будто это могло им помочь. Еще немного помучив двоих неудачников, Дарт Энгер резко сжал пальцы, а потом опустил руку. Прошагав несколько метров, регент вышел на открытую, наполовину заваленную строительным мусором площадку. Бросив взгляд на стоявший чуть поодаль дом, Дарт Энгер оскалился. Звуки выстрелов, всполохи света, ругань, а самое главное - эмоции. Темные эмоции. Настоящий пир. "А у вас неплохо получается..." - мысленно отметил верховный инквизитор, наблюдая за явно не случайным падением кого-то из окна. Вспышка и взрыв, разнесший половину соседнего здания. Разлетающиеся в разные стороны люди и... дроиды? Ситх хмыкнул и двинулся дальше. "Очень неплохо!" Регент неаккуратно наступил на нечто, тут же с громким хрустом рассыпавшееся на сотник мелких осколков. Кажется это была стеклянная ваза, невесть как оказавшаяся здесь и до столкновения с сапогом правителя Империи вполне себе целая. На звук обернулись двое. Из боковых проемов недостроенного здания вышли еще двое. В отличие от первых - не чувствовавшиеся в Силе, закованные в сверкающих от всполохов панцири. Один из пока еще живых махнул рукой, мол, разберитесь с ним сами. Боевые супердроиды подняли манипуляторы, перевели в боевое положение свои чудовищные пушки и... двумя покореженными тушками, вместе с горой мусора, двумя уже неживыми, переломанными как тряпичные куклы солдатами, массивными блоками, из которых и был выложен первый этаж и, конечно, теми самыми фрагментами вазы полетели назад и вверх. Отдернув выставленную вперед правую руку, Дарт Энгер провел ладонью перед лицом и сжимая пальцы, как будто что-то комкая, резко опустил ладонь вниз. Только что верховный инквизитор снял маскировку, объявив тем самым присутствовавшим здесь адептам как свое истинное лицо, так и настоящий потенциал. Рукояти мечей закрутились по пересекающимся орбитам вокруг фигуры верховного инквизитор. Миг - и зажглись красные клинки. Окна озарились вспышками, а мечи превратились в красный кокон. Кто-то попадал сраженный собственными выстрелами, кто-то все еще был жив. Шаг назад и тут же в сторону. Пустоту, то место, где он только что стоял, пронзает тяжелая пуля. Уходит в массивную плиту и та покрывается паутиной трещин. Серьезное оружие. Верховный инквизитор ныряет в ближайший проход и каким-то ленивым, не под стать ситуации взмахом руки раскидывает с десяток бойцов. Мечи догоняет его на выходе, там, где стоят еще два супердроида. В отличие от тех, они даже успевают открыть огонь, но оказываются нашинкованы на фрагменты. Из окна выпрыгивает небольшая фигура в плаще. Слетевший во время прыжка капюшон обнажает длинные темные волосы. Фигура активирует синий клинок и бросается в атаку... и тут же отлетает к ближайшей стене, обломками которой и оказывается захороненной. Громогласно расхохотавшись, Дарт Энгер выбрасывает вперед обе руки и ниспосланная им телекинетическая волна сносит то, что до этого все еще напоминало недостроенное здание. Обломки, как крупные, так и мелкие, разлетаются в разные стороны, а когда оседает пыль, верховный инквизитор видит большое количество поднимающихся вооруженных фигур. Не единицы, но и не сотни, несколько десятков. Удар сердца. Удар молнии. Нет, это не сходят с ума многочисленные климатические установки станции, ошарашивая своих жителей внезапной и впервые возникшей грозой. Одна рука с растопыренными пальцами направлена вперед, а вторая вверх - и площадь озаряется вспышками фиолетовых плетей электричества. Моментально оказываются поражены все фигуры в зоне видимости регента, не одна за одной, а разом. Резкий взмах и меч послушно отдаляется, чтобы нанизать на себя незадачливого снайпера. Еще одно движения ладонью и тот лишается головы. - Всего-лишь пыль под ногами... - прошипел Дарт Энгер, продвигаясь сквозь ряды обгоревших и все еще подергивающихся мертвых тел. - Ничтожества... На коротком пути до нужного дома он не встречает ровным счетом никого - дорога выжжена страхом перед отмеченным Темной Стороной адептом. Горящие желтые глаза заглядывают в окна и, кажется, находят за стенами и прожигают взглядом всех тех, кто успел спрятаться. Красные клинки оканчивают их путь. - Никто не спасется... - обещает регент. Подпрыгнув вверх и позволив Силе подхватить себя, верховный инквизитор, сделав в воздухе сальто, коршуном влетает в окно и прокатываясь по полу, поднимается на ноги, держа в руке окровавленный меч ситхов. Две фигуры позади него корчатся и орут от нестерпимой боли. Несколько незадачливых стрелков встают на его пути и пролетая спиной вперед через весь коридор впечатываются в стену. Дарт Энгер, постепенно все ускоряясь, идет дальше. Регент чувствует ее. Ивори Ферлис, гранд-мастер Ордена... Самый древний враг, самый опасный их представитель на текущий момент. Верховный Инквизитор клокочет от ярости приближаясь к женщине. Наконец он видит ее. Впервые видит вживую. Она противоположна ситху во всем, даже в цвете одежды. Белый против черного. Светлая Сила против Темной. Дарт Энгер останавливается. Красные клинки прокручиваются позади него на манер крыльев, меч из странного сплава направлен острием в пол. Откуда-то сбоку выныривает фигура и Верховный инквизитор мгновенно протыкает еще одному возомнившему себя воином недоумку со световым мечом грудь, пригвождая его к стене. Отливающий золотом клинок легко пронзают и плоть и стену так, будто те сделаны из бумаги. Два сгустка пламени вместо глаз на сером лице обращают свой взор немного в сторону и вверх. Губы искривляются в гримасе, мало чем напоминающую улыбку. - Какая великолепная возможность покончить сразу с двумя врагами... - негромко шипит Дарт Энгер. Ситх внутри него ликовал - наконец-то встретиться с главой ненавистного Ордена и дать ей бой! И все-таки регент медлил. Нечто, то самое, что все эти годы не давало верховному инквизитору пасть на самое дно Темной Стороны, противилось ситху. Этот поединок, даже если ему суждено будет состояться, не запомнят на долгие годы как дуэль сильнейших. А тщеславие не было чуждо верховному инквизитору. Ему не была нужна спорная победа, он желал не просто уничтожить свою соперницу, а затмить ее силу своей. Политик внутри регента покрывал Дарта Энгера самыми последними словами. Правитель Империи оказался здесь по приглашению некоего лица и судя по тому, что это лицо поведало, случившееся сейчас - даже не эпизод, а так, легкое недоразумение. Патриот позвал их обоих сюда, осознавая все риски, для того, чтобы они дали отпор кому-то очень могущественному. - Но какой никчемный сюжет! - прорычал верховный инквизитор. - О таком не слагают легенд, не правда ли, Ивори Ферлис?
Тень стояла над ним. Колеблющийся чёрный силуэт, безликое скопление точек. Фрэнсис вяло моргнул, напряг глаза – тень рассыпалась синей крупой по красно-чёрному туману. Туман таял. Во мраке Фрэнсис различал толстые трещины в потолке, покорёженную арматуру и немое, безразличное сияние бесчисленных окон. Он не мог ощутить чужие чувства, но достаточно знал ход мыслей. Человеческий разум или нет – неважно. Ни один житель окрестных домов не звал сейчас на помощь. Они сидели там, немые, прижимаясь к полу и шепча своим детям не вставать. Другие искали, как сбежать, не спускаясь. Так или иначе, если его люди почему-то не сумели его отследить, полицейские источники не дадут ничего. Недра станции хранили молчание. После он вспомнил, почему лежал здесь, едва ощущая тяжёлое тело. Резко вдохнул, охнул, ощупал рёбра. Не сломаны. И ещё было, чем ощупать. Фрэнсис сумел перевернуться. Медленно встал, пошатнулся, едва удержал равновесие: правая нога подгибалась. Провёл по голове – на пальцах осталась кровь. Каждый вздох и движение причиняли боль. То тупая, то жгучая, то быстрая и острая, то ленивая, она не давала приспособиться. Он хромал, приволакивал ногу. Чуть не остался на полу, среди обломков, когда нагнулся за потерянным бластером. И всё же он шёл – назад, в комнату, за чьими пустыми окнами сражалась Ферлис. Быстрые сполохи, треск, повелительные крики. Следом – холод. Фрэнсис не понял, что это. Не понял, даже выглянув, почему наступление вдруг остановилось. Их обоих только что шли расстреливать – и закричали хаотично, панически, забегали. Кто-то нёсся вперёд, в темноту, другие – к соседним домам. Ферлис стояла без движения. Кончик жёлтого клинка указывал в серую от пыли палубу. В границу между следами взрыва и почти чистым кругом. За её спиной и за низкой стенкой возился полковник. Он водил руками по полу, по бокам, по расколотым плитам, рухнувшим за ним и перед ним. Протезы тяжело стучали: заговорщик не мог соизмерить усилия. Голова его была в крови, искусственный глаз потух. Фрэнсис навёл бластер. Рука тряслась. Он поддержал её левой. - А ну прекратил и встал, мешок с дерьмом. Застучало громче, чаще. Полковник лихорадочно пытался сдвинуть плиту перед собой, следом схватился за ремень с пустым креплением для клинка Лиг. Фрэнсис выстрелил поверх его головы. - Встал, твою мать! Сквозь негромкий скрежет дома, пыль и разрушение, светлели камни двора калишской резиденции. Фрэнсис сам указал бы рабочим, валун с берега моря Дженуваа, на котором ему угодно было бы обезглавить и полковника, и предателя Родриго. Не ради зрелища, но для своего удовольствия. Но сначала – нет, сначала не меньше года оба провели бы в клетке. Хорошо было бы заполучить парочку систем. Нечто символичное. Что принесло бы боль полковнику? Что – Родриго? На короткое время воображение, томительное предвкушение и работа мысли вернули ему силы. Фрэнсис вздёрнул полковника на ноги, толкнул к окну, приставил бластер к затылку. - Лезь. Он это сделал. Трясся, клацал зубами, почти выл. В голове Фрэнсиса мешались рокот моря Дженуваа и шелест в кронах, клонивших цветущие ветви к мирным водам озёр Набу. Мёртвые глаза тех, кому смог отомстить, лишь получив на плечо татуировку-личный код в Коалиции. Мёртвое при жизни лицо палача Набу. Идеалисты и подонки-сослуживцы. Идеалисты и подонки-аристократы, кланявшиеся ему теперь. Эта мутная взвесь из кусков сцен и видов, лиц и чувств, заключала в себе только одну полуоформленную идею, только одно не осознанное до конца намерение: дайте отомстить за Набу и за себя. Хоть кому-то. Хоть одному этому трусливому фанатику. Другим – нельзя. Это «нельзя» оборвало цепь смутных видений. Фрэнсис вздрогнул, его взгляд стал из туманного твёрдым и пристальным, как всегда. Он выбрался наружу и встал за левым плечом Ферлис. Полковника без труда удерживал за шиворот. Теперь он видел, почему разбежались бойцы и откуда в его голове такая неразбериха. И с благодарностью догадывался, откуда пришло то «нельзя». Так, опустив бластер, он и стоял. Обычно скорый на суждения – молчал. Ивори – нет. Ещё отмахиваясь от смертельных лучей, ещё опрокидывая одних бойцов и взрывая оружие в их руках, она знала, кого неминуемо увидит. Это знание ничего не меняло: она должна была защищать императора и убедиться, что у врага – по крайней мере, сейчас – не осталось адептов и не припасено ищеек с дополнительными отрядами. Если не могла успеть к самому началу – так довести до финала. Она догадывалась, почему не успела. Законы пространства и времени, объективных причины и следствия не имели к этому отношения. Закон моральной слабости и соблазны власти – напротив. Её дисциплинированный ум мгновенно отложил соображения о заговоре до подходящего момента. Тело замерло точно в конце скупого движения: последний выстрел улетел в сторону и опалил отдалённую стену под мирно горевшим окном. Ивори опустила локоть. Отвела клинок. Последние стрелки разбегались, кто куда. Присутствие тьмы обнажало коренные слабости их душ. Кем руководил страх – пытались укрыться. Кто сначала бил, а после рассуждал – бежали в самоубийственную атаку, и так же поступало меньшинство, кого вела тяга к смерти. Самые счастливые мертвецы. Искра жизни императора окрепла. Ивори ощущала: не цел, но и не в большой опасности. И рядом никого, кроме полковника. С этого тьма сорвала всю ярость и оставила пустоту. Это был несчастный человек, никогда не знавший, куда ему идти, кто он и как устроен мир. Он выбирал худшее и самое жестокое потому, что видел там силу. Император – другое дело. Этот мужчина хотел власти. Опасное сердце с видением будущего. Вдвойне опасное равновесие. Ивори дала ему немного своей ясности. Политика и мораль. Её любимый вид политики. Редко ей удавалось напрямую коснуться чужого сердца и что-то вложить в него. Иное дело верховный инквизитор. Такие, как он, были кошмаром её юности… и причиной никогда не останавливаться. Одной из вечных причин, кроме таких очевидных, как войны, интриги, развитие Ордена и ежедневное зло мирных лет. Давно прошли юношеская горячность и страх, и даже степенное философствование мастерских лет. Всё прошло. Было только сожаление о всех поддающихся зову: глубокое, никогда не выставляемое напоказ. Ивори просто стояла там, с полуразрушенным домом за спиной, обломками и телами – вокруг и перед собой. В самом низу далёкой-далёкой станции. Ниже только самые грязные, тесные, безнадёжные трущобы. Ещё ниже – вечная и бескрайняя пустота. Она заправила за ухо выбившуюся из косы прядь простым бездумным жестом. Дарт Энгер притягивал её взгляд, как космическая сингулярность пожирала свет всякой несчастливой звезды. Главная жертва Тёмной Стороны в этой галактике. Ивори не могла отвести глаз: всё, что он собой представлял, было ей противоположно, враждебно, чуждо. Она смотрела – ясно, просто, смело, чисто. Ни просветлённого высокомерия, ни вызова, ни колебаний. Конечно, она знала: у такой встречи лишь один финал. В мире, где не звенела цепь страннейших событий, загоняя фигуры в невозможные положения. Было в регенте и императоре, предполагала Ивори, кое-что общее. Обоим требовалась сцена: эффектный выход, полный разгром. Ивори – нет. Что перевесит: её известная непривередливость или сцена? - Но какой никчемный сюжет! О таком не слагают легенд, не правда ли, Ивори Ферлис? На её лице появилось только выражение внимания. Самое обычное, показывавшее только одно: она слушает и слышит. И голос был ровен и звучен, мелодичен, спокоен: - Это оттого, что главная линия сюжета посвящена иной теме. Император выбрался из руин. Встал за плечом – вместе с пленником. Ивори указала на них движением глаз, еле уловимым поворотом головы. Затем – на тянувшиеся вверх дома, полные жителей станции. - Полагаю, несценическим персонажам не стоит даже обрывочно узнавать о её сути, как и о прологах всех сторон, в отличие от режиссёра.
Пока Саксон излагал свой план, Визир раздумывал над своим. В голову, если честно, мало, что приходило. Разве что взорвать Секко и его пассажира к ситховой матери. Он воевал и видел, что эти супердроиды делали с солдатами. Тяжелые, мощные и неумолимые, они считались пехотой прорыва, выпускались в самых разных модификациях и играючи разбирались с живыми солдатами Республики. Тарек ненавидел дроидов всеми фибрами души и даже Даффер зачастую ловил недоверчивые взгляды старого солдата. Бороться с такой, закованной в прочную броню, машиной, предназначенной лишь для одного, в условиях с ограниченным пространством, крайне сложно. Боялся ли Тарек? Несомненно. Он знал, чего боится. Этот страх был обоснованным. - Лучшего у нас нет. - вздохнул и пожал плечами Визир. - Полагаю, что лучшего плана у нас нет и не будет. Кроме того, мы понятия не имеем, что там на корабле произошло. Все охранники перебиты и, скорее всего, им пришлось как-то радикально решать проблему. Я не думаю, что трандошане просто закодировали замки в отсеках, иначе железка бы их попросту взломала бы. Они либо обесточили судно, либо как-то саботировали запоры. Если это так, то нам придется извернуться и гонять дроида по кораблю, пока не загоним в ловушку. Придется смотреть и никак иначе, - в целом, план Саксона, был слаб, но Тарек не винил мандалорца в том. Что-то надо было делать, но больше станет понятно уже на борту Секко. Вместе с тем, старый ветеран был рад, что его временный напарник одобрял уничтожение.
Регент совершает резкое движение и меч ситхов перестает удерживать на весу мертвое тело, мешком падающее на пол. Брезгливо вытерев клинок о одежду незадачливого адепта, Дарт Энгер загоняет меч в ножны. - Это оттого, что главная линия сюжета посвящена иной теме. Верховный инквизитор молча соглашается с Ивори, но только по этому пункту. По главному пункту на эту минуту и на ближайшее время. По пункту, возникновение которого влияет на исход их встречи не в ожидаемом ключе. Давно прошли те времена, когда нынешнему правителю Империи мог указывать что делать хоть кто-то. Приказов, какого-то главенства над собой лорд ситхов не потерпел бы. Но Патриот просил. Не для себя и не для врагов Дарта Энгера. Для него самого и его Империи, а уже после для всей галактики, волновавшей верховного инквизитора уже куда меньше. Патриот в красках разъяснил, что уничтожение гранд-мастера Ордена - это победа куда более сильного противника. Равно как и умерщвление самого регента. В каком-то смысле Дартом Энгером двигало любопытство: кем же был враг, с которым могли справиться вынужденные объединиться тысячелетние враги? В условиях задачи уже кроется, пусть и не конкретный, но ответ. Не имеет значения имя и внешность общего врага, ведь о нем известно главное - чрезвычайная сила и опасность. Да, любопытство. И вызов. Регент никогда не бежал от трудностей и всю свою жизнь боролся. С самим самой, с жизнью и смертью. Настало время в очередной раз проверить свои возможности и доказать свое право на существование. - Полагаю, несценическим персонажам не стоит даже обрывочно узнавать о ее сути, как и о прологах всех сторон, в отличие от режиссера. Красные клинки крутанулись за спиной верховного инквизитор чуть быстрее, чем до этого. Вспомнился Беспин, на котором отсутствовала Ивори Ферлис, но присутствовал этот человек. Император. Дарт Энгер помнил его самоуверенность и надменность и в красках представлял, что он сможет сделать с ним и всеми прочими участниками конференциями... Всего несколько быстрых движений и желания ситха трансформируются в реальность и никто, абсолютно никто, даже давний и очень сильный враг-союзник не поможет ему! Миг - и будет так. Миг - и красные клинки гаснут. Искривленная рукоять возвращается на пояс, а прямая - в рукав. Легкое помутнение быстро проходит: Дарту Энгеру пока хватает воли, чтобы удержать себя от вступления на путь ведущий к полному разрушению всего, начиная от него самого и заканчивая... да, целой галактикой, как бы пафосно это не звучало. В конце концов съехавшие с катушек ситхи всегда становились проблемой именно галактического масштаба, не иначе. Странно, но вся троица, если отбросить принадлежность к разным лагерям, чем-то похожа. Странно ли? Пожалуй, что нет, ведь лидерами целых народов или уходящих вглубь времен сообществ не становятся просто так. И да, Дарт Энгер полностью игнорирует четвертое действующее лицо. Потому что оно для него никто. Такая же пустышка, как десятки тех, кто только что расстался с жизнью по его воле. - Обойдемся без приглашений на чашечку кафа, - лицо верховного инквизитор принимает слегка насмешливое выражение. - Не ждите от меня добрых пожеланий напоследок, я же все-таки зло в чистом виде, - Дарт Энгер поворачивается к Ивори и Фрэнсису спиной и делает шаг. - Но знайте, что наши пути еще пересекутся, - это было сказано, вопреки возможным ожиданиям, без угрозы. Верховный инквизитор скрылся в коридоре, из которого тут же послышался короткий вскрик. Преподав кому-то последний в жизни урок на тему того, что удар со спины когда твой противник лорд ситхов - не лучшая затея, Дарт Энгер покинул сцену.
Флаер Геррисена он увидел сразу, еще на подлете к стоянке. Рядом с ним уже копошилось какое-то важное родианское семейство, загружая в багажник немыслимое количество барахла. Дан заложил вираж прямо над пассажирами, затем приземлился рядом с машиной. На него с неудовольствием глядели несколько пар выпуклых фасеточных глаз. Пилот был человеком и играть в гляделки не стал, а прямо высказал претензии. - Поосторожнее, сэр! Дан спрыгнул с байка, приблизился к теплой компании, превозмогая настойчивое желание размозжить голову ближайшего родианца о крыло арендованного им флаера. - Не откажите в любезности, - пролаял он в динамик шлема, отчего куртуазная фраза заиграла зловещими нотками, - я ищу прежнего владельца этой машины. Взгляните! Он активировал жетон с изображением Геррисена. Пилот покачал головой: - Вы ошибаетесь, господин. Предыдущий арендатор совсем не похож на этого. - Шаб, - вполголоса выругался Дан. Потом бесцеремонно выкинул из багажника какую-то цветную сумку, которую родианец уже успел поместить в самый уголочек. - Вещи у него были? Кто-то из пассажиров попытался возмутиться, но тут же заткнулся, не дожидаясь других аргументов. - Нет, господин. Никаких вещей. Он пошел туда, - пилот указал в сторону служебных помещений. - Простите, но эти господа уже арендовали машину, и нам нужно лететь. Он развел руками, демонстрируя миролюбие. Напускное, конечно же. Дан ощущал его страх, растерянность… и абсолютную честность. Ни слова лжи, что самое удивительное. - Я осмотрю багажник. Расслабьтесь. Все послушно расслабились. Семейство загомонило, перебивая друг друга, о чем-то постороннем, пилот облокотился на обтекатель и медитативно начал разглядывать пейзаж. Этому фокусу Дана научила Сестра. Внушить ужас или подчинить своей воле — вещь простая и грубая, говорила она. Внушить безразличие — фокус посложнее. Дану редко удавался этот трюк, но сейчас он был слишком поглощен погоней… погоней за прошлым. И прошлое, лучшее прошлое теплой волной вдруг смыло его нетерпеливый гнев человека, который пытается поймать солнечный зайчик.
… в багажнике никаких артефактов из прошлого не нашлось. Тем более, следов похищенного (предположительно) Геррисена. По всему выходило, что флаер попросту увели со стоянки под его именем. Проклятье!! Дан скорготнул зубами, с силой захлопнул люк багажного отделения. Мимолетный луч надежды погас. - Свободны, - процедил он, бегом направляясь к докам. У самого входа, вместе с дроидами-охранниками, стоял живой человек. Стоял с таким мученическим видом, что Дан сразу понял — стоит он тут долго. - Сюда зашел один чувак, со стоянки, - начал он. - Ну да, - оживился мученик. - Наш сотрудник. - Знаешь его? Человек пожал плечами. - Не. Его код был принят службами. Сказать, куда пошел? - его глаза хитро и жадно блеснули. Дан вытащил чип мелкого номинала, повертел в пальцах перчатки. - Номер пятьдесят, сектор D. Служебный. Дан протянул ему чип и сделал легкое движение рукой: «сейчас ты меня пропустишь и тут же забудешь весь разговор». Осведомитель довольно усмехнулся и нажал на сенсор. Ворота начали медленно открываться. Дроид предостерегающе погудел, но тут же застыл на половине движения. Из его соединений повалил черный дым.
***
Он появился в ангаре в тот самый момент, когда оттуда стартовал один из шаттлов. Вслед за грузовиком тут же поднялся другой транспорт знакомой Дану марки. Даже слишком знакомой. Ком`рк. - Чего застыл? Дай пройти, - его невежливо похлопали по наплечнику. Дан стряхнул оцепенение, обернулся. Механик толкал репульсорную тележку с гипердрайвом, направляясь к одному из шаттлов. - Что за корабль? - спросил Дан. - Дружка Визира, - тот сплюнул. - Они вдвоем подрядились на Секко. Механик ткнул пальцем наверх. - Лайба трандошан на орбите, сломалось там чего-то, чинят уже вторые сутки. И Даффер с ними, астромех. Дан, не говоря ни слова, развернулся и вышел из ангара. Снова пустышка! Или его намеренно направили по ложному пути? Он быстро шагал по пустынным служебным коридорам, когда его вдруг — накрыло. Так плохо, страшно, мерзко ему не было никогда. В какой-то миг ему захотелось бежать куда глядит визор шлема, оставляя на своем пути обезглавленные тела и ошметки разорванных тел. И одновременно — спрятаться, затаиться, исчезнуть для Силы и остального мира. Он встал истуканом посреди коридора, медленно потянулся к мечу. Меч был хорошо замаскирован в заплечных ножнах прямо под джетпаком, и последний раз Дан пускал его в дело… очень давно. Не представлялось еще случая, после того памятного вояжа на несбывшуюся мандалорскую родину, его обнажить по делу или без дела. Тренировки с дроидами в счет не шли — с ними Дан просто оттачивал фехтовальные приемы, не давая телу забыть знакомую вибрацию двух гудящих лезвий… Но здесь? Здесь, на забытой станции Дальнего Рубежа — что за прихоть, что за настойчивая потребность? Что за неописуемый коктейль из ужаса, восторга и ярости? … меч так и остался в ножнах: наваждение прошло так же стремительно, как и началось. Дан вышел на стоянку, сел в седло байка. - Эта песня хороша, начинай сначала, - сказал он себе по-мандалорски. Потом повернул голову: поодаль стоял какой-то оборванный пацан и с восхищением пялился на бескаровую броню. Дан поманил его к себе, тот охотно приблизился. - Зовут как? - спросил Дан, сам не понимая, зачем задерживается в этом бесполезном месте. - Миту. Миту Гутта, - ответил тот. - На. Держи, - Дан вынул из подсумка клык кимогилы и протянул его мальчишке. - Вырастешь, добудешь себе такой же. Обещай! - Обещаю! - восторженно отозвался оборванец, зажал сувенир в кулаке и припустил во все лопатки. Дан поднял байк и до отказа повернул рукоять скорости.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
После непродолжительных переговоров с местным руководством, подкрепленных умеренной суммой, транспортный челнок покинул ангар и устремился на орбиту. Руководство любопытством не страдало, так что объяснять, зачем законсервированному трандошийскому кораблю необходимы тридцать семь стандартных бочек с машинным маслом, ни Визиру, ни тем более Каду не пришлось. Они заняли места пилотов в кабине «Ком`рк», предварительно убедившись в исправности его орудий, а также наличии личного вооружения. Помимо встроенных в костюмы боевых принадлежностей, арсенал каждого включал в себя несколько эми-гранат, магнитные бомбы, а у Када наготове еще был дуговой генератор, который тот предварительно перенастроил с бескаровых сплавов на сплавы других металлов, обычно используемых при производстве дроидов. Однако нынешнюю цель нельзя было назвать обычным дроидом — если только Визир и Патриот не преувеличивали его ценность. В последнем Кад не был уверен на все сто процентов. - Слушай, вод, - Кад поднял машину вслед за транспортным челноком, который через несколько минут нашел цель и начал пристыковку к грузовому отсеку. Корабль трандошан висел в космосе мертвой неподвижной и темной тушей, только рабочий шлюз перемигивался сенсорами с пришельцем. Саксон направил ком`рк к другому, противоположному шлюзу, однако не спешил со стыковкой, давая возможность Дафферу разгрузить все бочки с маслом — якобы на склад. - А вы с Патриотом точно уверены, что наша цель действительно дроид Легиона? - спросил он напарника. - Насколько я знаю, респы очень хорошо зачистили эту железную погань. Но даже если криминальные кланы и прибрали к рукам такие игрушки, я очень сомневаюсь, что эти дроиды дали безропотно себя поработить. Где твои ребята его взяли? В свое время за эти умные железки на черном рынке давали баснословные кредиты, но заполучить неповрежденный ИИ так и не смогли. Максимум, немного улучшенные модификации.
Кад, дождавшись, когда грузовик отстыкуется и направится обратно в док, обогнул «Секко» долгим пологим эллипсом, затем ком`рк шмыгнул к небольшому стыковочному шлюзу, который вел в служебный отсек для складирования некрупных бытовых грузов. Шлюз был закрыт, но для оборудования Саксона это не являлось проблемой. После некоторых манипуляций с бортовым компьютером, доступ был открыт. Створки шлюза приветливо распахнулись, и мандалорский корабль влетел внутрь, опустившись на опоры. Пока все было тихо и пустынно. Освещение автоматически не включилось, так как проникновение не являлось санкционированным, так что внутри царила кромешная тьма. Саксон активировал функцию ночного видения шлема и вышел из корабля. Между ним, Визиром и Даффером была установлена внутренняя связь, так что они могли достаточно приватно беседовать в свое удовольствие. Но приватно ли? Када не покидало ощущение, что их теплая компания сейчас как на ладони, несмотря на то, что следящие камеры были отключены. Во всяком случае, программа бортового компьютера не опознала в пределах видимости ни одной работающей. Все это напоминало тщательно подготовленную ловушку.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
Облачиться в мандалорский защитный комплект проблем не составило. Вернее, почти не составило. Бионическая рука накладывала определенные ограничения по гардеробу, потому Визир предпочел избавиться от некоторых элементов защиты. Наруч, как и часть наплечника, пришлось снять, а в остальном - полный порядок. - Неплохо, - прошипел через встроенный динамик шлема Тарек. - А как...Все, получилось, - управлять системами ВИД при помощи глаз оказалось непривычно, но наемник быстро разобрался, что тут и к чему, хотя привыкать придется. - Слушай, вод. А вы с Патриотом точно уверены, что наша цель действительно дроид Легиона? Насколько я знаю, респы очень хорошо зачистили эту железную погань. Но даже если криминальные кланы и прибрали к рукам такие игрушки, я очень сомневаюсь, что эти дроиды дали безропотно себя поработить. Где твои ребята его взяли? В свое время за эти умные железки на черном рынке давали баснословные кредиты, но заполучить неповрежденный ИИ так и не смогли. Максимум, немного улучшенные модификации. - Саксон задавал правильные вопросы, ведь и сам Визир пребывал в некотором смятении от задания. До сих пор поймать железку Легиона в полном функционале не удавалось никому, хотя поистине астрономические суммы в качестве вознаграждения возбуждали умы и думы многих охотников, от дилетантов до профессионалов, мечтавший либо подняться в глазах соратников, либо сорвать куш, либо поиметь обе награды разом. Секреты подобного ИИ действительно многого стоили, на зачастую охотники либо платили собственными жизнями, либо слишком много стараний прилагали и дроиды превращались в груду пусть и дорогого, но бесполезного металла. Начинка дроидов-легионеров прекрасно расходилась на рынках запчастей, но самое важное, ценное - центральный процессор и ядро памяти - оставались недостижимой целью. - Точно, Кад, - отвечал Визир, почувствовавший себя куда увереннее, облачившись в защиту. Зачастую, один вид мандалорской брони избавлял от многих неприятных и конфликтных ситуаций, хотя далеко не все обладатели такого сокровища являлись мандалорцами. Прекрасный способ предупредить проблему. - Патриот дает три миллиона за образец, а он, насколько я знаю, редко ошибается. Я практически на все сто уверен, что там железка Легиона, хотя, буду честным, какая-то часть меня надеется, что это не так. "Секко" висел на рейде среди тысяч других кораблей, потому Саксон не сильно давил на газ. Подумать только, что будет, если остальные экипажи многочисленных кораблей узнают, что на самом деле за корабль находится среди них. Девяносто семь метров в длину, отлично вооружен и модифицирован по последнему слову, трандошианский рейдер не подавал никаких признаков "жизни", молчаливо застыв среди подобных точек как на сканере, так и в визуальном охвате. Про себя Визир отметил, что владельцы судна действительно были наемниками элитного эшелона - рейдер был новым, покрашенным, а сканирование, которым Тарек успел заняться во время полета, показало, что на корабле установлена довольно крутая защита и модули автоматики. - Гляди-ка, - наемник чуть отодвинулся на кресле, демонстрируя результаты сканирования рейдера. - Кто-то выжил, - действительно, сканирование биологических форм на борту подтвердило присутствие одного живого организма.
***
"Секко"
Стыковка прошла гладко, без происшествий. Кад быстренько вскрыл замки и посадил свое судно в тесном ангаре, где, помимо корабля пришельцев, действительно располагались контейнеры с различным грузом. Царивший мрак только добавлял причин для нервозности, но нужно, просто жизненно необходимо, было держать себя в руках. Температура на борту была низкой и как отметил Визир, постепенно падала. Это свидетельствовало о том, что судно было практически полностью обесточено. Работали только экстренные протоколы, поддерживающие минимальный уровень энергии для подачи сигнала встречным судам и регистрации входящих вызовов. - Система жизнеобеспечения отключена, как, впрочем, и все остальное, - резюмировал Визир, подавшись чуть вперед и, наконец, разобравшись, как подключить ночное зрение. Несколько манипуляций с датападом, куда были загружены схема "Секко", помогли установить еще некоторые детали. - Рециркуляция воздуха отключена, климатическая система - тоже. Не стоит здесь медлить, иначе мы попросту замерзнем насмерть, - вполне логичный вывод, основанный на происходящем. Очевидно, что наемники всеми силами старались задержать машину, отключив все основные системы судна. Разбитые контрольные переключатели, позволяющие быстро открыть и закрыть двери из шлюза в отсеки, так же свидетельствовали об отчаянных мерах, предпринятых здесь. - Оу... Придется вскрывать двери вручную. Не думаю, что просить Даффера попытаться поладить с местной электроникой - хорошая мысль. Ты готов? - в шлюзе делать было нечего. Команда должна была пробираться дальше. Астромех уже отрапортовал о том, что первую фазу плана завершил и дополнил краткий доклад Визира о состоянии судна своими наблюдениями: "Секко" действительно был кораблем-призраком.
Чтобы Тарек побыстрее разобрался с встроенными системами мандалорского шлема, Кад отключил индивидуальные настройки, откалиброванные под конкретного бойца, а именно Джайнга, чья броня досталась ветерану. На станции их небольшая команда не планировала использовать такую приметную форму экипировки, и поэтому все три комплекта хранились на корабле. Стандартные настройки, к которым вернулась программа целеуказания, конечно, для профессионала являлись не слишком удобными, но для новичка управляться с ними было значительно легче. - По крайней мере, один живой организм? - Кад переварил полученную информацию. По всему выходило, что либо дроид оказался слишком человеколюбивым, либо живой организм был неразумным существом. Либо у дроида первоочередными задачами стояли несколько иные цели, чем планомерное уничтожение всего живого. - Или пленник, не представляющий угрозы для нашего железного клиента, или просто крупный зверь, - резюмировал он. - Но вообще, странно все это. Кад включил функцию синхронизации и перенес карту корабля в систему навигации своего шлема. Теперь он также мог идти «по приборам» к точке встречи, где они планировали захватить дроида в масляную ловушку. А поскольку в целях конспирации они с Тареком пришвартовались к «Секко» с противоположной стороны, нужно было пройти как минимум до середины, чтобы попасть в машинное отделение.
Датапад показал, что все электронные запирающие системы, действительно, были обесточены и заблокированы, а кое-где еще и варварски сломаны, и Кад убрал устройство для сетевого взлома в специальный карман на броне, где он был одновременно под рукой, однако не мешал движениям. Настало время для грубой, но эффективной работы. - Иногда, вот примерно в такие моменты, - Саксон знаком показал Тареку, что будет ставить термодетонаторы на подрыв дверей, ведущих вглубь корабля из грузового ангара, - я даже жалею, что рядом со мной нет ручного джедая со световым резаком… пригнись маленько! Он закрепил взрыватели по обеим сторонам заблокированного входа, отошел на некоторое расстояние и активировал подрыв. Куски металла и обшивки брызнули во все стороны, Кад также пригнулся, встав на одно колено и защищая визор шлема от случайного попадания. Через несколько секунд обнажился темный проход. В этот момент на его руке завибрировал комлинк. - Сарлакк на связи, - ответил он, дождавшись, когда шум взрыва перестанет отдаваться эхом между железных стен корабля. - Это Раул-два, - обозначил себя Атин. - Девчонку завернули, серьгу привесили. Серьгой на сленге их команды назывался маячок слежения. - Хорошо, нер вод. Отправляйтесь оба немедленно на фабрику к Раулу-один, - приказал Кад. - А наш клиент, не свалит? - Выполняй приказ, Раул, - Кад отключил связь и удовлетворенно хмыкнул. Патриот не только дал им коды доступа, но уже начал выполнять свои обязательства, решил он. А Геррисен, конечно же, попытается соскочить. И судя по его манипуляциям с датападом, уже принялся за это самоубийственное занятие. Кад открыл удаленный доступ в устройство Геррисена и написал сообщение: «Фукс, не делай глупостей. Ордо близко. Не пытайся закрыть каналы связи!!!» - вместо последних трех восклицательных знаков в оригинале сообщения стоял всего один предупреждающий значок, схематично изображавший оскаленный череп и скрещенные кости. Переговоры и переписка заняли не более минуты, и за это время дым окончательно рассеялся. Кад повернул голову к Тареку: - От светового меча и шума поменьше, и дыра красивее, - пояснил он. Удостоверившись, что в соседнем помещении пусто, Саксон направился вглубь трандошийского корабля, держа оружие наготове и тщательно сканируя каждый угол пространства.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
- Посмотрим, - выдохнув, отозвался Визир на предположение своего напарника о том, что за живое существо было подсвечено на сканере. На кораблях, зачастую, в случае, если электроника запирающих механизмов ломалась или по какой-то причине выходила из строя, устанавливали щиток с рубильником для отключением магнитных замков. Выжми тяжелую рукоять и дверь можно будет разомкнуть своими скудными силами. На "Секко" такие были, но едва Тарек сорвал защитный щиток, как Саксон уже взял инициативу в свои руки. "Можно и так. Надеюсь, у тебя хватит взрывчатки на все двери, дружище" - подумал про себя наемник, отметив некоторую нетерпеливость со стороны соратника. Шум - дело лишнее. Теперь дроид наверняка знает, что на борт рейдера проникли, а если и нет, то точно заинтересуется, что же произошло. Что ж, теперь с этим ничего не поделаешь. Дым развеялся, крошки металла оседали прахом на палубы, а вместо створ дверей - дыра. Оставалось надеяться, что мандалорцы и вправду так круты, как о них ходили байки. Черная, холодная глотка коридора встречала пришельцев неприветливым мраком, где, казалось, тьма оживает, шевелится, мечется из угла в угол, готовая накинуться на любого и моментально поглотить. Шаг, еще шаг. Визир замыкал, прикрывал тыл, правда, не знал, что придется делать, столкнись они с машиной в таком узком переходе. Можно и пострелять, но дроид должен был остаться цел. Палец нервно дрожал на спусковом крючке, фигурально, конечно, ведь правая рука была механической. На спусковой крючок штурмовой винтовки, обратно, на предохранительную скобу. Так постоянно. Стук, стук. Шаг за шагом и вот, вилка. Направо и налево, а там, дальше, еще больше узких полых змеек. Визир почувствовал чью-то руку на своей ноге, что мягко, но нервно сжимала икру. Медленно бросил взгляд и обнаружил того, кто его схватил. - Кад... - прошептал наемник, привлекая внимание товарища на то, что когда-то было грозным ящером. Изувеченная морда, запачканная запекшейся кровью; левый глаз превратился в месиво, мощная челюсть изувечена, раздроблена на множество фрагментов, перемешана с лимфой, гноем кусочками костей. Ребра были сломаны одним точным, но очень сильным ударом, который броня хоть и смягчила, но не спасла полностью. Трандошианин был жив, но с такими ранами долго он не протянет и то, что он сейчас был жив, так это благодаря природной стойкости этого вида и мощным боевым стимуляторам. Он что-то пытался сказать, но, конечно, разобрать это булькающее шипение было невозможно. - Если мы его не доставим на станцию, то он вскоре помрет, - резюмировал Тарек. - С другой стороны, мы уже привлекли внимание салютом и нужно действовать быстро. Пристрелить бедолагу будет гуманно, но тебе решать, - Визир действительно выполнял роль поддержки, ведь операцию по поимке механического солдата возглавлял мандалорец. Трандошанин умоляюще смотрел на обоих, пытался мотать головой из стороны в сторону, не соглашаясь со вторым вариантом и рукой, который мог более-менее шевелить пытался что-то сказать. Мог ли он принести пользу в будущем или просто просил о помощи? Решать нужно было быстро.
- Оп-па. Видимо, это и есть тот самый живой организм, - Кад также заметил умирающего трандошанина. Ящер выполз из темного ответвления коридора, где прятался все это время — от кого? Судя по ранениям, по бедняге потопталось что-то очень крупное и тяжелое, вроде грязерога. Или свои же сородичи за какую-нибудь провинность отметелили соотечественника еще до того, как самим стать жертвами железного убийцы на борту. Такие ранения мог нанести и дроид. Но только не обычный супердроид, весь процессор которого умещался в небольшом пространстве туловища и даже не требовал «головы» в качестве носителя оного. Тот, с неотвратимостью летящего метеорита, наверняка испепелил бы беднягу из наручных пушек и уж точно не стал бы ломать ящеру челюсть и прочие части тела, имея другие, более эффективные возможности уничтожить свою жертву. Но, к несчастью, их целью был не обычный дроид, а вместилище непостижимого и таинственного искусственного интеллекта — подобного человеческому. И даже превосходящему его на несколько порядков. Могло такое существо намеренно размозжить пленнику половину черепной коробки и бросить среди холода и мрака? Кад не знал ответ, но инстинктивно чувствовал — дроид был способен на далеко идущие стратегические планы. Кинуть приманку для других живых? Или, раз уж представилась такая возможность, изучить особенности выживания представителя данной расы в экстремальных условиях с экстремальными повреждениями? Мог, все мог. И это внушало ужас. - Только не сказать, что больно-то и живой, - Саксон сначала удостоверился, что дроид не прячется в глубине коридора, чтобы внезапно появиться из-за угла с парой пушек наготове; потом снова вернулся к раненому. - Кто тебя так разуделал? Говорить можешь? Он присел рядом с ящером, держа наготове бластер. К великому сожалению, тот говорить не мог, только взмыкивал и тряс лупоглазой башкой, закатывая белки глаз куда-то наверх, под вывороченные зеленоватые веки. Кад с досадой плюнул, потом полез в подсумок за походной аптечкой. - Жаль, конечно, тратить на бедолагу и заряд, и лекарство, - прокомментировал он свои действия. - Но у меня подозрение, что нам его подсунули намеренно. Саксон отщелкнул держатель инъектора, вынул его из специального кармашка и ловко воткнул в основание шеи раненого. Затем осторожно подтащил чешуйчатого к стене и привалил спиной к опоре. Взгляд трандошанина стал более осмысленным, он издал серию звуков, которые можно было назвать почти членораздельными. - Очухался. Молодец. Основной знаешь? Набрать ответ можешь? - Кад сунул ему под нос датапад. - Что здесь произошло? Он активировал функцию быстрого набора сообщений, которая предназначалась как раз для случаев, когда субъект либо не мог говорить, либо говорил очень плохо. Слова и фразы заменяли узнаваемые пиктограммы. Присутствовала также возможность и обычного написания на нескольких языках. Но Кад очень сомневался, что трандошанин был склонен к пространным сочинениям, да и действие стимулятора было ограниченным по времени.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
Грозные бойцы. Жестокие, неумолимые охотники, чья жизнь от рождения проходит среди волн жестокости. Вылупился первым - жрешь остальных. Буквально. Одни из самых дорогих на рынке наемников, для которых убийство - не аморальный поступок, а заработок, соревнование и развлечение. Служба богине, набор очков и ступени лестницы успеха. Этот был жалок, унижен и раздавлен. Тоже почти буквально. Визиру было жалко его, хотя во время войны ему приходилось сражаться против трандошан на Кашиике. Звери, живущие по своему кодексу. Жалеть их было тяжело, потому что они не жалели. Тарек убивал их. Раненых и тех, кто казался беспомощным. Они свежевали вуки, относились к тем, как к неразумному скоту. Но сейчас ему было жалко. Жалко потому, что этот изувеченный, опущенный, столкнулся с тем, что было отражением сути их жизни. Этот ящер посмотрел на жизнь собственных жертв их же глазами. - Жаль, конечно, тратить на бедолагу и заряд, и лекарство... - Визир никак не прокомментировал реплики напарников. Густая, вязкая тишина была нарушена каким-то звоном во чреве корабля. Словно кто-то уронил на стальную палубу тяжелые трубы. Сердце екнуло, но внешне - полное спокойствие. Трандошанин пришел в себя, хотя Саксон наверняка понимал, что еще один стимулятор - временная мера. Такие мощные средства лишь продлевают то недолгое время солдатам, получившими тяжелые увечья для того, чтобы те смогли не страдать последний миг своей жизни, пару раз нажать на курок и в наркотическом безумии погибнуть если не от бластера врага, то от остановки сердца. Тем не менее, ящер был благодарен пришельцам за оказанную помощь. Боль моментально покинула тело, обманывая нейроны, создавая ощутимую иллюзию того, что все в порядке. ... Что здесь произошло? - говорить с такими увечьями ящер не мог, но той рукой, что двигалась, быстро набрал ответы. Печатал с ошибками, но автокоррекция исправляла текст, послушно превращая набор скорченных символов в правильные слова. - Она всех убила. Она убьет всех. Взорвите корабль, уходите, - выдало устройство, сопроводив текст голосом. Потом снова: - Капсула. Не боевой дроид. Капитан нарушил приказ, открыл. Она всех убила! - узкий зрачок стал шире, когтистую руку свела судорога, скрючив пальцы. Сердце не выдержало двойной дозы стимуляторов. - Она? - уже после последнего вздоха трандошанина поинтересовался Тарек. - Что еще за "она"? В данных был супер, а он про бабу... - негодование было искреннем, ведь Патриот не мог ошибиться. А что если он и сам был обманут? Могли ли и трандошане быть обманутыми? - Даффер, прием. Тут что-то не так. Мы нашли выжившего. Тут не супера, тут что-то другое, - обратился Визир по общему для группы каналу связи. - Би-ууп, бап-трии! - отозвался астромех с другой стороны. - Он говорит, что движется в нашу сторону. Уже открыл двери. Пока чисто, - перевел двоичный Визир для Када. - Так, у нас есть маршрут. Сейчас налево, далее на артиллерийскую палубу. Там встретимся, - маленький астромех действовал действительно быстро и двигался, запирая за собой двери, которые могли привести неизвестную особу в ангар, делал все, чтобы не упростить неизвестной особе возможность сбежать. Если корабль взрывать, то сперва нужно было активировать хотя бы резервное питание для мостика и уже оттуда ввести команду на самоликвидацию. - Честно говоря, мне даже стало любопытно, - выпалил не по протоколу Визир.
Несмотря на загадочность предсмертного послания трандошийского наемника, Саксону все стало ясно, как только устройство перевело на общегалактический последние его слова, закончившиеся вместе с последним хрипом. Очередная, грубая и неумелая, попытка банального кидалова. Через подобные досадные приключения, как правило, проходили все охотники за головами — кто в самом начале карьеры, кто чуть позже, когда к ним приходила некоторая известность за пределами парсека от их обычного поля деятельности. Оставалось только понять, пытался ли Патриот таким незамысловатым образом кинуть и Тарека, или ветеран умело играет роль лоха. - Полагаю, «она» - это капсула, - лаконично ответил Саксон на удивленный комментарий своего напарника. - И никакого дроида, если верить нашему «живому организму», на корабле нет. Знаешь, Визир… Он медленно и демонстративно снял с предохранителя второй бластер — Молот смерти. Жест получился угрожающим, однако не агрессивным: Кад всего лишь давал понять напарнику, что новые правила игры ему совершенно не по вкусу. - … я не люблю, когда условия договора меняются на ходу, причем только одной стороной. Патриоту придется объясниться, почему он дал неверные вводные и прислал фальшивое изображение дроида, которого здесь, оказывается, нет. Ты не поверишь, как много раз в моей карьере заказчику приходилось вслед за сменой условий менять и гонорар. И частенько этим гонораром становилась его собственная жадная голова. Так что я ни шагу не сделаю, пока наш с тобой заказчик не даст исчерпывающие ответы. Кад застыл железной горой в проходе, закрывая Визиру путь вглубь корабля, где слышался зловещий металлический гул. Инцидент с таинственной капсулой еще нужно было хорошо обдумать. Тот факт, что трандошанин не врал, Каду был ясен. Оставалось только понять, не бредил ли наемник и не видел ли галлюцинации. И если бы тот сразу начал рассказывать сказки о капсуле, Саксон пришел бы именно к такому выводу. Но введенный умирающему препарат не только на какое-то время придавал физические силы. Помимо стимулирующего эффекта для тела, он давал ясность сознанию, так что ни о каких видениях и фантазиях не могло быть и речи. Да и не в обычаях этой расы увлекаться такой безудержной фантастикой. - Что за капсула, и какова наша истинная цель? - низким и тихим голосом произнес Саксон. Усиленный динамиком шлема, его голос хриплым эхом отразился от железных стен корабля. - Учти, Тарек. Мне ничего не стоит сейчас вернуться на свой корабль и оставить эту загадку на откуп другим искателям приключений. И прежде чем мы двинемся дальше, мне нужно понять, какой вид противника нас может ожидать? Дроид? Живой организм, адепт? Отравляющий газ, бактериологическое оружие? Что или кто на самом деле нужен Патриоту? Слова о боевых веществах были сказаны не просто так. Каду вдруг пришло в голову, что трандошане вполне могли надышаться каким-то психотропным веществом и переколошматить друг друга. А возможно, и убить себя своими же лапищами. И в таком случае для дальнейшего выполнения миссии нужен антидот. У Саксона с собой имелись универсальные антидоты и сменные фильтры, но не зная, какими конкретно придется пользоваться, глупо было соваться в самое пекло.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
Замешательство. Вот, что ощутил Визир, когда разум трандошанина на короткое время прояснился. Кем была "она"? Была ли "она" столь сильна, что справилась с целым экипажам злобных и сильных наемников? Что происходило на "Секко"? - … я не люблю, когда условия договора меняются на ходу - справедливо. Тарек был полностью согласен со своим временным напарником. - Учти, Тарек. Мне ничего не стоит сейчас вернуться на свой корабль и оставить эту загадку на откуп другим искателям приключений. И прежде чем мы двинемся дальше, мне нужно понять, какой вид противника нас может ожидать? Дроид? Живой организм, адепт? Отравляющий газ, бактериологическое оружие? Что или кто на самом деле нужен Патриоту? - Визир молчал, пытаясь переварить полученную информацию. Думать быстро не сильно получалось. - Это изображение ретранслированно с "Секко", - спустя пару минут молчания заговорил наемник. Он был уверен в своем нанимателе и в том, что тот никогда не "кидал" тех, кому платил за работу. Резона в этом не было совершенно никакого. - Патриот получил сообщение от трандошан с прикрепленной визуализацией как только те забрали груз. Он не лжет нам, Саксон, - Визир говорил все так, как и было. Он заслужил доверие Патриота не простыми словами, а делом и попал в список его агентов за действительные заслуги. Тьма роилась по играм, миллионом точек сплеталась в узоры, разрывалась и исчезала, чтобы вновь появиться. Непроницаемое стекло визора смотрело будто бы сквозь нее; разум играл злые шутки, выдавая беспокойство игрой причудливых звуков в голове, которых, конечно же, не существовало. Тишина только усугубляла волнение, но Визир не был трусом. Развитая интуиция и богатый, пусть и печальный опыт, давно стали союзниками трезвого рассудка. - Даффер... - попытка связаться с дроидом не увенчалась успехом. По ту сторону динамика - тишина. О, как ее много было здесь! - Даффер, ответь! - попытка вторая и тот же итог. Через минуту дроид отозвался, но так сильно верещал, что Тарек едва успевал переводить двоичный. - Даффер, анализ воздуха на биологическое оружие и ядовитые испарения, живо! - астромех снова умолк, оставив дуэт в неведении на несколько минут. Когда малыш вновь вышел на связь, то был уже куда спокойнее. - Он нашел частицы какого-то вещества в воздухе, - ответствовал Тарек Каду, подтверждая догадки мандалорца. Что-то действительно вывело экипаж из себя, но что было источником? - Говорит, что концентрация частиц в воздухе не представляет опасности для нас и... Что, повтори и медленно! - астромеха снова что-то напугало и тот принялся снова безумно свистеть. - Дерьмо банты! Это дроид и он гонит Даффера к машинному! - кажется, группа только что получила подтверждение, что на борту действительно находится враждебная машина. - Даффер, это цель? Супер? Даффер! Говнище! - связь с астромехом была потеряна и Тарек, не взирая на заслон, тараном ломанулся по коридору, сняв свою штурмовую винтовку с предохранителя, успев крикнуть Саксону что-то на счет того, что дроид хочет реактивировать двигатели "Секко".
То слово, что произнес Тарек, как нельзя лучше выражало то, во что они втроем вляпались. Причем не тот пресловутый продукт жизнедеятельности известного травоядного, который обычно склоняли на все лады жители галактики — от мала до велика и означавший что-то неприятное, но не сильно смертельное. Нет, вот это, эмоционально высказанное ветераном обеих войн, смердело как залежавшийся в глубине трюма труп. - Не то слово, - заметил Саксон, прослушав доклад Даффера. Пока все сходилось к тому, что супердроид, оказывается, не просто так появился на этом корабле. Трандошанам достало умения пленить его не потому, что тот лох, а потому, что дроид не был сам по себе. И ключевым моментом тут был даже не искусственный интеллект Легиона, а таинственная капсула, которую дроид явно охранял, раз притащил вместе с собой на обреченный грузовик. - Не представляет опасности, ага, - как бы про себя пробурчал Кад, но эти слова мог слышать и Тарек, и Даффер, так как канал связи он не закрывал и все звуки транслировались сразу всем членам этой небольшой разношерстной команды. Даже звуки жизнедеятельности, но нежных девиц тут не водилось, так что вряд ли Тарек будет иметь претензии на счет напарника, а астромех тем более. - Само вещество нет. Но готов поклясться своим джетпаком, надышавшись им, мы будем представлять угрозу уже сами себе. Система жизнеобеспечения шлема также пока никаких угроз не обнаружила, но Кад счел нужным активировать дополнительный фильтр и двинуться вслед за Тареком, прикрывая его тыл. Дроид сам шел туда, куда его хотели заманить, но слишком уж легко добыча плыла им в руки. Будь у Када больше времени, он бы сначала заглянул на мостик и разобрался с аварийными системами, но судя по верещанию астромеха, заниматься взломом центрального компьютера сейчас было недосуг. - Я зайду с другого конца, - проинформировал он своего напарника, когда они подошли близко к цели. Все в полной темноте, только система ночного видения да навигация позволяли им двигаться быстро и точно, не пытаясь впечататься в стены и переборки. Здесь коридор снова разветвлялся, вдобавок сенсоры шлема впервые уловили то самое неопознанное вещество. - Надо подготовиться к встрече нашего железного малыша, - мандалорец имел в виду свой план с масляной ловушкой, которая хотя бы ненадолго могла затормозить супердроида. - Задержите его на пару минут перед машинным! Если сможете, сказал он про себя. - Визир, задействуй дополнительные фильтры, - Кад кратко пояснил Тареку, как это сделать. - И еще. Если почувствуешь неладное, в подсумке антидот с стандартной маркировкой. Коли себе сразу всю дозу, тут лучше перебдеть, чем… обделаться.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
