- Ну что, мой синекожий друг, как насчет партии-другой? Расклад такой: кто проиграл, тот и наводит марафет. - Одри уловила мысль адмирала и нельзя сказать, что не обрадовалось такой помощи. Убирать за Родни ей порядком надоело, хотя она и любила этого дуралея по-своему, по-сестрински, чего нельзя сказать о самом чиссе. Тот хоть и был легкомысленным, но отличался честностью, открытостью и развитым чувством сраведливости. Труман питал к Одри вполне глубокие чувства, но не признавал того. - Так что получается, двое на одного? Тогда требую форму: могу проиграть два раза, - Родни любил карты, хотя, когда речь заходила о серьезных ставках, всплывали проблемы; один раз чиссу едва не сломали руки, когда он поставил на кон больше, чем мог себе позволить. С тех пор Родни играл ради удовольствия и с мелкими, невинными ставками. - Вдвоем убирать, поди, веселее и быстрее выйдет? - безо всякой злобы, позволил себе шпильку чисс и кивком указал на столик в углу гостиной, возле камина.
- Мне очень хотелось бы познакомиться поближе... - разумеется речь шла о саде, но даже если бы адмирал не закончил, оставив многозначительную паузу, Одри не смутилась бы. Она была достаточно умна и зрела, чтобы понять, что инсинуаций Мартин себе не позволит. - Разумеется, - весело отозвалась девушка, избавленная от необходимости исполнять роль экономки.
- Не знал, что произвожу впечатление палача, - сказал корун, глядя на нее так, будто Милия только что предложила ему освежевать и зажарить младенца. Или даже целую дюжину младенцев, а в качестве апофеоза этого неслыханного злодейства — еще и утопить котят в ведре. Милия в свою очередь уставилась на темнокожего, соображая, зачем тот решил вдруг нарядиться в белое пальто и стоит ли ему объяснять банальные вещи. - Шутка так себе, - буркнула она. - Но хочу заметить, что во-первых, допросить и пытать, это не одно и то же. По крайней мере, в цивилизованных мирах. А во-вторых, я не настаиваю на крайних мерах в отношении этого дитя городских трущоб. Если только она не представляет опасности, а за ее спиной не стоит пресловутый адепт с обнаженным мечом. Хотя если бы даже стоял, уже давно умер бы от икоты. Думаю, еще никогда в его карьере никто не поминал его так же часто, как мы сегодня. Даже более того, среднестатистического черта меньше поминают в похожих ситуациях. Сама того не осознавая, Милия переняла стиль изложения, которым до сего момента щеголял исключительно Геррисен. - Мучить? - она посмотрела на Рут и снова пожала плечами. - Зачем же мучить? Есть индивидуумы, которых достаточно погладить по головке и дать конфетку, чтобы они выложили все как на блюдечке. Но вам, конечно, подавай сенсацию, да? Милия ехидно прищурилась. «Один-ноль. Нет, два-ноль», решила она, краем глаза наблюдая за Геррисеном. Тот, кажется, внутренне погибал от смеха. А может, рыдал невидимыми слезами, оплакивая пресловутых невинных младенцев. Такой уж характер. Любой метаморф удавится от зависти. Милия оперативно задавила в себе непрошеную ностальгию и ненужные ассоциации. А тут еще и корун с чиссом решили добавить огоньку в этот костер. Интересно получается, - взял слово миллиардер. - Выдуманных обвинений мы опасаемся, а натуральных, среди которых похищение, пытки и убийство - нет. - Мы можем поговорить с ней как адепты, - вставил Зембе. - Пара-тройка внушений и все. Но едва ли эта кукла знает хоть что-нибудь стоящее. «Мы? Как адепты?!» Милия даже не нашла, что ответить на высказанные чиссом инсинуации. Мы, адепты? «Вот, пожалуйста. Теперь их уже двое. Третий где-то маячит с тесаком, охотясь на барона. Четвертый подкарауливает журналистку. Что-то многовато джедаев на этой станции. Медом им тут намазано?» - Ну привесьте, - ошарашенно сказала она, все еще укладывая в голове означенный факт. - Только призываю вас проявить гибкий подход, а не шмалять маячком ей в мягкое место из ближайшей амбразуры… или как тут у вас периметр охраняется.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
- Мучить? Зачем же мучить? Есть индивидуумы, которых достаточно погладить по головке и дать конфетку, чтобы они выложили все как на блюдечке. Но вам, конечно, подавай сенсацию, да? – парировала Милия выпад Рут, вмиг всё перевернув. Рут побледнела и покраснела одновременно. На её щеках показалось два несимметричных и неровных пятна. Она ответила на предложение Реймонда обратиться к детективу ещё раз резким кивком, разблокировала комлинк с четвёртой попытки, так резко и сильно нажимая, будто была не прочь сломать пополам, если бы могла. Она едва дышала и почти не слышала, что ещё говорили. Не знала, почему. Из-за того, как Милия поддела всех сразу и её отдельно? Из-за того, как сильно страх, на время позабытый, исказил взгляд? Или просто потому, что её оказалось так просто поймать на предвзятости? Геррисен странно посмотрел на Рут. Открыто, с участием, но и оценивающе, и скептически. Остановился, оборвал себя в самом начале движения навстречу, чтобы заговорить доверительнее. Качнулся на каблуках ботинок, сделал крошечный глоток. Ничего он не думал. Разумеется, ничего. Рут нашла номер детектива. Позвонила. Он не ответил. Набрала снова. Длинные ровные сигналы. Никакого ответа. Как и на третий раз. Винсент в это время говорил: - Что поразительного в том, как известны на всю галактику имперские методы? Отчасти кино, по большей части правда. Ну ладно. Если с детективом не выйдет, я бы мог проследить за этой девчонкой сам. Сменить роль минутное дело. Дам, - он церемонно кивнул Милии, - я не стал бы просить мне помочь, хотя, если желаете, можем сыграть вместе. С другой стороны, если она разведчица, подружка, запуганная сопля кого-то из наших убийц, неважно, без помощи адептов мы не справимся. Вопрос только… Он указал глазами на Рут, нервно топтавшуюся на одном месте. Она кому-то крикнула вездесущее имя «Патриот», диктовала какой-то код, зажмуривалась, запускала руку в волосы. Пятна на щеках покраснели ещё сильнее. - Как бы нам тогда не остаться без координатора, чем бы она ни занималась. Он говорил об адептах, подразумевая только что услышанное о сущности чисса и коруна, будто это был разговор о починке датапада: будничном и лишь немного озадачивающем занятии. Почему бы и нет. На «Минерве» невозможное становилось вероятным, вероятное – заурядным. Рут отняла комлинк от уха. Обвела собрание медленным диким взглядом. - Детектив пропал. Он отправился за серийным убийцей-расчленителем, и найти его пока не могут, - монотонным голосом произнесла она. Винсент двинул рукой с бокалом. Рут посмотрела на него почти ясно, почти твёрдо. Но недостаточно. И её подбородок слегка дрогнул. - Если бы ваш уже был здесь, я сказала бы, что, вероятно, и на вашей совести есть посторонняя жертва… и ещё, что вы, при всех ваших шпионских способностях… Винсент натянуто улыбнулся и сладко, с паузами после каждого слова, произнёс: - Лучше выпейте что-нибудь, госпожа репортёр. «Врёшь. Ты ищешь, как и с кем спрятаться и на ком заработать», - хотела ответить Рут, но промолчала. Эту карту, это знание и догадки о его стремлениях стоило приберечь. Она тряхнула волосами и твёрдо сообщила: - Словом, нам в любом случае дают доступ к слежке через камеры. В доках сейчас находятся специалисты, которые могут помочь в деле. Это техник и навигатор, Патриот считает, что они необходимы, но не говорит, зачем мы, очевидно, куда-то летим… и летим ли.
- ...Но хочу заметить, что во-первых, допросить и пытать, это не одно и то же. По крайней мере, в цивилизованных мирах... Зембе испытал жгущее желание громко вздохнуть, хлопнуть себя ладонью по лбу и покачать после этого головой. Либо у него было плохо с понимаем слов Милии, либо она так объясняла. - ...Зачем же мучить? Есть индивидуумы, которых достаточно погладить по головке и дать конфетку, чтобы они выложили все как на блюдечке. - Так допросите ее сами, раз вы столько про это знаете, - усмехнувшись, произнес компаньон Реймонда. "Браво, мой друг!", - мысленно рассмеялся чисс. - Ну привесьте. Только призываю вас проявить гибкий подход, а не шмалять маячком ей в мягкое место из ближайшей амбразуры… "Вот ведь... А я только хотел шмальнуть" - эта мысль принадлежала коруну. Что-то не то происходило с Рут. Реймонду и Зембе сразу бросилось в глаза сменившаяся манера поведения, странная игра красок на лице журналистки и ее движения - совсем не такие, как до замечания Милии. - ...Если с детективом не выйдет, я бы мог проследить за этой девчонкой сам. Сменить роль минутное дело... Миллиардеру начинало казаться, что он - заботливая нянька, которую почему-то никто не хочет слушать. Сначала куда-то все рвалась Милия, а теперь и Геррисен. Да, чиссу тоже не нравилось сидеть сложа руки, но бросаться в погоню черт знает за кем, чтобы, возможно, угодить в ловушку? Одно дело отправить по-тихому парочку своих людей, чтобы они аккуратно присмотрели за непонятной дамочкой издалека и совсем другое вылезать самим. - Возможно именно этого от нас и добиваются, - пожал плечами чисс. - Тем не менее, не собираюсь никого отговаривать. Кажется в очередной раз связаться с детективом не удавалось. Что ж, учитывая специфику работы полицейских, удивляться этому как-то не приходилось. - Как бы нам тогда не остаться без координатора, чем бы она ни занималась. - Прошу прощения, но адепты следуют только за координатором, - сказал миллиардер. - Мы там, где Рут и точка. Реймонд и слова не сказал про контракт, так как не считал нужным рассказывать об этом хоть кому-то. Но умному было сказано достаточно - понятно, что о журналистке чисс беспокоился не из-за своего человеколюбия. - Рей, ты любишь бесплатные советы? - спросил вдруг корун у своего патрона. - Терпеть не могу, - глядя не на коруна, а на Милию, ответил чисс. - Бесплатные советы обходятся слишком дорого, знаете ли. Сантерра, наконец, закончила говорить с кем-то по комлинку и тут же поведала о пропаже детектива. Услышав эту новость, чисс только губами слегка дернул. - Лучше выпейте что-нибудь, госпожа репортер. Пожалуй именно это предложение претендовало на лучшее из прозвучавших с того момента, как они собрались здесь. Реймонду оставалось только сожалеть о том, что сделано оно было не ему. - Меня начинают раздражать эти недомолвки, - сказав чисс, чьи глаза полыхнули красным огнем. - Он сказал то, он сказал это... Кажется я сюда не мальчиком на побегушках устраиваться прилетел. Патриоту пора бы объясниться. Тем временем к Шисе Ларх вышел не слишком довольный охранник и очень популярно объяснил куда ей следует пойти и с какой скоростью. Один из прохожих, привлеченный этим зрелищем решил подойти поближе и даже встал на сторону явно обиженной девушки. По-свойски положил незнакомке руку на плечо, он вступил в перепалку с охранником, но быстро сник, когда тот потянулся к кобуре. Что-то пробормотав про какие-то там дела, незнакомец быстро ретировался. Дело было сделано: Шиса стала обладательницей уже двух жучков.
Апартаменты адмирала
- Так что получается, двое на одного? Тогда требую форму: могу проиграть два раза. Близнецы пожали плечами, вздохнули и покивали головами. Синхронно, разумеется. Всем своим видом они показывали, что делают уступку вынужденно, так как требование чисса было вполне себе справедливо. Правда был еще один вариант, о котором тут же поведал Билл. - Или каждый сам за себя. - Вдвоем убирать, поди, веселее и быстрее выйдет? - Математически - да, - сказал Филл. - Но готов поспорить, что один профессионал этого дела справится быстрее, чем два левых пассажира. Трудно было понять говорил ли Филл серьезно или же это тоже была несколько более тонкая ответная шпилька. Но в любом случае его слова не звучали оскорбительно и произносились даже без намека на какую-то злобу. - Разумеется. В том, что Одри была достаточно умна и зрела, дабы понять, что адмирал не позволит себе инсинуаций, Мартин нисколько не сомневался. А вот в том, что он достаточно зрел и умен, чтобы не позволить себе их, Лемак уже уверен не был. Хотя, конечно, сейчас он не имел в виду ничего такого - разговор шел исключительно про сад.
Тихое место, чтобы успокоить нервы и забыть и ежедневной суете. Приятные ароматы цветов наполняли воздух, создавая нерушимую иллюзию свободы и чистоты Набу; жужжание насекомых только подчеркивало, усиливало впечатление. У этих маленьких созданий был свой мир; микрокосм в микрокосме. Одри едва коснулась лианы, обвившей колонну беседки, и та среагировала, едва заметно задрожав. Прогулка в тишине, благодать природы здесь, в огромном металлическом чреве, действительно дарили покой и умиротворение, но голоса и шепоты в голове - не как признак безумия, а как прирак прошлого, отклик в Силе, - так же становились сильнее. Медленный шаг и щелчки каблуков по брусчатке, вытесанной из дикого камня. Щелк-щелк... Глаза девушки словно бы опустели; веки безвольно, будто бы с усилием смыкались, а дыхание стало практически незаметным, едва различимым. Гармония - хрупкая вещь. Ежедневная рутина помогала избавиться от навязчивых воспоминаний, но и от нее устаешь, а оставаясь с собой наедине, порой ничего не можешь поделать с наплывом мыслей. Поворот и снова шаг. Чудь дальше, прочь от беседки, в сторону искусно вырезанного из цельного гранита фонтана. Статуя хрупкой девушки с распущенными волосами и обнаженным телом навеки застыла в том виде, в котором представил ее художник. В руках ее - ветвь неизвестного древа. Ближе к кончикам пальцев почки превращались в листья, а из ладоней, поднятых к небесам и выбивалась веселой, беззаботной струйкой вода. Символ жизни, не иначе. Еще поворот и Одри, в сопровождении Мартина, оказалась под плетенным навесом, что стал домом для виноградной лозы, чьи фиолетово-алые, спелые плоды, тяжело склоняли к земле материнскую лозу, всеми силами старавшуюся удержаться и не порваться под тяжестью налитых гроздей. - Я знаю Родни со школы. Умный мальчик, был в младшем классе. Гордость для родителей. Никогда не встревал в неприятности и учился не ради отметок; он искренне испытывал благодарность к своей семье, хоть и понимал, что был приемным. Он старался для них, хотел лучшей жизни; чем-то отплатить за доброту и заботу. Он мечтал, как и многие мальчишки, покорить звезды. Однажды отец сводил его на выставку звездных кораблей. Яхты класса люкс, вроде... Там был смонтирован симулятор настоящей кабины со всеми эффектами. Мальчишек там тошнило, - Одри заговорила первой, нарушив до сих пор царившую тишину, хотя лицо ее совершенно не поменялось. Все та же застывшая маска. - Я присматривала, хотя всего на пару лет старше. Так вот Родни провел там целый час, вмиг разобравшись во всех этих кнопках и тумблерах. Он случайно запустил боевую стимуляцию, но быстро справился со всплывающими задачами. Он очень одарен, адмирал. Такому умению ребенка из младших классов искренне поражались пилоты, бывшие там же. Я думаю, у него были все шансы стать тем, кем он хотел, но потом все поменялось... Еще несколько шагов и девушка присела на лавочку под виноградной лозой. Бледные, но аккуратные, нежные пальцы сорвали несколько плодов. - Я видела, как падают корабли в тот день на Набу. Наши корабли, адмирал. Как бегут солдаты, королевская гвардия! Как пылали города на горизонте, озаряя еще вчерашнее мирное небо и точки, точки, точки, спускавшиеся проклятием на наш дом. Я...я не знаю, что это, но каким-то эхом, криком в голове ощущала стоны миллионов, чьи жизни обрывались на коричневых и кровавых полях, - губы едва дрожали, но Одри не знала, что такое Сила, хотя из ее слов становилось понятно, что девушка была одарена. - Я чувствовала в своей голове запах гнилой плоти и крови, а крики воронья становились порой невыносимы. - Вам, адмирал, свысока, должно быть, было видно, насколько все плохо в Республике. Я понимаю, что наши власти нам врали о реальной ситуации, но теперь, читая мемуары военных и флотских, становится понятно, что они фактически уничтожили нас всех. Я хочу поблагодарить вас за то, что вы делали и делаете. За то, какие лишения претерпеваете и что рискуете собой ради нас, тех, кто остался внизу, на планетах. Немногие могут оценить ту жертву, которую вы приносите на алтарь победы и спасения неповинных людей, - Одри умолчала о том, что происходило дальше. Этот краткий кусочек ее биографии был лишь прологом к словам искренней и неподдельной благодарности. Труман лишился родителей в день штурма Тида и замолчал на долгие годы, потеряв всякий интерес к жизни, а после оккупации, когда тех, кто мог улететь из гражданских, отпускали, семья Одри забрала чисса с собой и сменила один ад на другой. Чандрила пылала долгие годы то, что там происходило, заставило впоследствии многих выживших замолчать, а кого-то просто сломало.
«Имперские методы, помимо очевидных, включают в себе еще такой спектр подходов, который вам и в страшном сне не приснится», мысленно отреагировала Милия на реплику Геррисена, но вслух ничего не сказала. Только поставила на этой фразе метку «важно». Намек или нет? Милия только-только решила перевести стрелки на коруна и поинтересоваться, не связан ли тот с имперской дознавательной службой, и откуда об этой связи мог догадаться Геррисен… но на этом месте Рут озвучила еще один неприятный факт. - Детектив пропал. Он отправился за серийным убийцей-расчленителем, и найти его пока не могут. «Я так понимаю, этот детектив должен был обеспечивать взаимодействие с местной полицией», догадалась Милия. Она обеспокоенно посмотрела на Рут. - Вы допускаете, что ваш преследователь мог взять его в плен? В этом случае наше местонахождение ему уже известно. И меня начинает беспокоить отсутствие оружия. Я знаю, что против адепта оно не совсем эффективно, но призываю все же вернуть мне мое имущество. Знаете, с бластером как-то спокойнее. Да и с остальным арсеналом тоже. Чисс, видимо, также без энтузиазма воспринял как известие о пропаже детектива, так и самоуправство Геррисена, который постепенно брал на себя роль бармена. Причем неизвестно, от чего именно синекожий вдруг пришел в большее раздражение. - Меня начинают раздражать эти недомолвки, - сказав чисс, чьи глаза полыхнули красным огнем. - Он сказал то, он сказал это... Кажется я сюда не мальчиком на побегушках устраиваться прилетел. Патриоту пора бы объясниться. Милия с еще большим беспокойством взглянула на хозяина апартаментов. Она плохо представляла себе биологические особенности расы чиссов по отношению к похмельному синдрому, который уже начал подавать признаки своего наступления. Вкупе с силовыми способностями, такое состояние грозило некоторыми неприятными последствиями. - По-моему, мы скоро окажется в положении осажденных, если не предпримем меры, а будем просто сидеть и чего-то ждать, - сказала она без всякого оттенка язвительности. - А наш противник явно имеет информационную фору, так как очевидно знает, с кем и за что он борется. Однако мы не имеем ни малейшего представления, что за угроза, почему Патриот выбрал нас, и самое главное — какова наша задача. Нет, если наша задача — быть приманкой, точно так же как господин Геррисен для своего персонального убийцы, тогда все логично. Мы сидим как кролики в норе и ждем, пока гончие расправятся с лисой. И поэтому крайне уязвимы. А некоторые из нас еще и совершенно безоружны. Милия укоризненно и многозначительно посмотрела на чисса. А потом на коруна. «Вы, адепты, охраняете журналистку. А мне что прикажете делать, спасаться подручными средствами вроде карандаша и портсигара?» Она живо представила, как пытается пойти с карандашом наперевес против светового меча, и невесело усмехнулась. - Я, пожалуй, откажусь сопровождать господина Геррисена, - ответила она чуть позже на предложение поиграть в шпионов. - Мандалорцы — не мой профиль. А с этими ребятами на хвосте вряд ли получится обеспечить пространство для маневров.
Парковка перед апартаментами Тирр'еймон'дейтуоро
Ну что тут сказать? Шиса прекрасно понимала, что виновата сама. Ляпнула не тот пароль, потом еще ждала почти полчаса, пока на пороге не возникнет охранник Патриота. Сказать на все это она могла лишь одно: «Козлы!» Хвала Силе, произнесла это емкое слово она не вслух. Охранник не производил впечатление человека, способного на неслыханное человеколюбие и истинно джедайский философский взгляд на нелестные сравнения с плохо пахнущими животными. - Я по поводу казино Патриа, - еще раз повторила Шиса. - К Патриоту! Он мне прислал приглашение. Слушайте, ведите меня к Патриоту, немедленно. Он вас уволит… Последнюю фразу она произнесла обращаясь к закрытой двери. - Козел, - буркнула она, уже ничего не стесняясь. - И Патриот ваш тоже козел. Неожиданный заступник, появление которого Шиса вообще проморгала, так как была занята полемикой с швейцаром-охранником, также ретировался. Шиса брезгливо поддернула рукава курточки, отряхнула юбку и медленно повернулась спиной к апартаментам. - Еще лапает, свинья, - обиженно крикнула она вслед прохожему, а потом села прямо на каменные ступени рядом с резиденцией Патриота. Надо было признать, что Шиса уткнулась носом в самый настоящий тупик, любой выход из которого грозил неприятностями. Можно было вернуться в Анкерхед к мамаше Тха, которая обещала ей работу. Но как тви`лека посмотрит на то, что в ее заведение за Шисой придет полиция? Да она ее собственноручно сдаст в участок, от греха. Шиса шмыгнула носом и пригорюнилась. Можно было уйти к террористам, чей маячок все еще болтался у нее за шкиркой. Но беда в том, что Шиса и стрелять-то точно не умела, не то что заниматься полноценным экстремизмом. И судьба ее в этом случае — стать живой бомбой в каком-нибудь людном месте. Но заканчивать жизнь, пусть и несколько в героическом ключе, она не планировала. Шиса вытерла первую слезу и скривила личико. Улететь обратно на Эриаду? Тоже вариант. Только не в том случае, когда ее физиономия наверняка разослана во все службы космопорта. Да и кредитов не хватит даже на перелет до ближайшей пересадочной станции, и то в том случае, если она каким-то чудом все же доберется до притона в Анкерхед и откроет тайник в потолочных плитах, где спрятала чемоданчик с инструментами и несколько кредитных чипов. Шиса медленно стянула парик с головы, зарылась в его роскошные кудри мокрым от слез лицом и заревела от полнейшей безысходности.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
Винсент прикончил свой виски, который цедил всё это горячее время, потраченное на споры. «И всё из-за женщин, как всегда», - мысленно посетовал он, на несколько секунд притворившись философом сам перед собой. Улыбнулся. То ли потому, что успел допить хороший напиток, то ли маленькой персональной победе. Он достаточно разобрался в том, кто, что и о ком думал, чего боялся и почему хоть отчасти терял равновесие. Знание – сила и основа манипуляций. Всех манипуляций: и на своё благо, и на командное. Хаттские конторы, разведка или бизнес: везде работало одно и то же. А загадочное предприятие Патриота казалось изощрённым сплавом всего. Шаг первый – серьёзный взгляд в ответ на заявление чисса о защите журналистки. Кивок. Услышал, понял, будет учитывать. Шаг второй – изысканный и неглубокий поклон разведчице. - Вы самая недоверчивая и смело мыслящая дама в моей жизни, не считая одну хаттскую надсмотрщицу за танцовщицами. Я замечу одно, - он сделал паузу, слегка сощурился, - необязательно предполагать, что наши враги знают всё в галактике, это приводит к паническим выходкам из плохого кино. Я согласен, - он оглянулся на чисса, вторично кивнул, - что нам в первую очередь нужны ответы от Патриота. Винсент в упор, храня лёгкий прищур, ставший из задумчивого скептическим, посмотрел на журналистку. - Госпожа координатор доставит нам это удовольствие? За несколько мгновений до этого Рут бросила на Реймонда короткий благодарный взгляд. «Дамочка в беде» счастлива озвученной вслух расстановке сил? Пусть Геррисен и Милия так и думают. С ними она не подписывала контракт с пунктом о неразглашении. За умолчание о контракте она и благодарила без слов. Геррисену ответила ещё более скептическим взглядом. Высоко вскинула бровь. Сладкая улыбка тронула линию её сомкнутых губ. Рут знала: этот человек никогда не участвовал в полевых операциях, как и положено аферисту, воротиле, экономическому агенту. Мог ли он настолько испугаться, чтобы схватиться за неизвестное и опасное дело? Мог, если бы мыслил в других масштабах и имел другое прошлое. Или… если бы в этой комнате или операции Патриота был кто-то важный для него. По всем пунктам – нет. Всё не о Геррисене. Поэтому она улыбалась и нарочно медленно проворачивала комлинк тонкими пальцами. Её улыбка была одновременно вызывающей и суховатой. - Непременно доставлю, - ласково пообещала Рут. – И надеюсь, что вы все меня извините. Патриот, похоже, считает себя практикующим психологом. Его интересовало время до требования правды, и до брифинга мы уложились. Можем отправляться немедленно, это буквально через улицу, и пока никаких доков. Что же до адепта, идущего за мной: нет, он сам хочет знать, что задумал Патриот. Да, он опасен, но не запредельно, и, возможно, намного меньше, чем причина, из-за которой нас всех собрали. Несколько движений кончиком пальца по дисплею комлинка – и координаторы брифинга получили подтверждение. - Нас ждут.
Жизнь и власть состоят из метафор. Всякое слово, всякое чистое и прямое выражение – метафора. Фигура, связывающая действительность и мысленно-чувственный мир воспринимаемым в обществе образом. Иногда метафоры стоят миллионы кредитов. К этому роду относился бизнес-центр на верхнем уровне станции. Гигант из расчерченного на неправильные фигуры сияющего транспаристила. Многоэтажный величественный монумент из окон фантастических форм. Материальный гимн прозрачности местного бизнеса. Искусственный свет, имитация полуденного, омывал его, сиял на гранях, слепил. Не покорно прозрачные окна – нет, зеркало. Что можешь и хочешь, то и увидишь. Такой же метафорой был огромный чёрный флаер – ещё один среди собратьев-близнецов, заполнявших парковку – из которого вышли спутники Фрэнсиса и замерли, ожидая. Так продолжалось минуту. Пять неизвестных бизнесменов занимались каждым своим делом: самый старший, седой, величественный, с хищным взглядом и усталым жестоким лицом, перелистывал страницы книжки, которую достал из кармана плаща. Младшему было на вид около тридцати. Он кого-то выслушивал ко комлинку с выражением удовольствия и лёгкой скуки. На его неловко повязанном шейном платке висели крошки, пухлые щёки лоснились, брюшко скрывал умело пошитый костюм. Из флаера вышел высокий, очень серьёзный белокурый парень. Обошёл машину кругом. Распахнул вторую дверь. «Не на что смотреть, у меня много денег и важности, но мало воображения», - без слов говорил этот флаер. Фрэнсис вышел с подобающей роли неторопливой важностью. Тень от низко надвинутой шляпы падала до кончика носа. Ещё один самодовольный воротила, у которого утро начинается перед ужином, а глаза наверняка красные от утренних переговоров с танцовщицами и веществ, сутулясь, вошёл в сияющие двери. Вместе со свитой, лениво отмахиваясь от любой попытки заговорить, добрался до офиса на пятнадцатом этаже. Запылённая плёнка покрывала длинный стол. Стульев не было. На полу – осколки, обгоревшие папки. Оплавленный хронометр. И новенький блестящий комлинк. Пятеро спутников и молодой адъютант окружали Фрэнсиса. Никто сейчас не играл своих ролей. И никто не делал лихорадочных звонков, не упрашивал убираться отсюда, не сканировал каждую молекулу. Всё, что было нужно, они сделали в порту, и внизу, на парковке, и только входя в эти двери. Сейчас они ждали. Фрэнсис щёлкал зажигалкой. Язычок пламени возникал, слабо колебался от дыхания, исчезал по новому щелчку. На тридцатый раз комлинк зазвонил. Рыжий, двигаясь легче стройного адъютанта, поднял его и принял вызов. Нахмурился, передал Фрэнсису. - Говорите, - приказал тот без приветствий и вопросов. Рыжий охранник держал сканер в одной руке, собственный комлинк – в другой. Фрэнсис молча слушал. - Буду, - ответил он. Связь оборвалась. Рыжий скрипнул зубами. - Они используют аналогичную нашей защиту. Устаревшая, но ещё хорошая, сразу не сломаем. - Ломайте. Пока не доберусь, у вас есть время. Адъютант раскрыл рот. Седой охранник молча посмотрел на него. Парень не издал ни звука и посторонился. Фрэнсис обернулся в дверях. - Ройс! Адъютант выпрямился, как на параде. - За мной. И вы, - он кивнул рыжему охраннику. – У нас тут ещё маленькое дело. Но со мной вы всё равно не едете. За полчаса они нашли подходящее представительство компании, сговорчивого менеджера и неплохой канал связи. Из офиса оружейной фирмы, снабжавшей половину местных охранников и агентов СБ, отправилось пространное сообщение. Менеджер охотно поверил, что дело в потенциальном контракте. Что можешь и желаешь, то и увидишь. Содержание осталось тайной. Следы сообщения сразу исчезли из системы. Никто не мог знать, что прибывший инкогнито император писал шифрованные послания другому гостю станции, известному как барон Фукс. Шифрованные так хорошо, что только он мог открыть документ, и только по инструкции, тоже недоступной постороннему. После этого Фрэнсис навестил офис банка, посетил ещё несколько представительств и в одиночестве уехал. Водителю, услужливому тви’леку без одного уха, приказал лететь по адресу известной на нижних уровнях куртизанки. Едва взлетели – передумал и потребовал экскурсию по тайным дорогим местам для своих, долго выбирал, какую музыку ему включить и, наконец, молча закурил. - А знаете, у меня другая идея, хочу прогуляться сам. Высадите меня в каком-нибудь таком районе, о котором мы говорили, - заявил он, выпустив из лёгких горький дым. Роль капризного денежного мешка забавляла его до крайности.
- ...Мы сидим как кролики в норе и ждем, пока гончие расправятся с лисой. И поэтому крайне уязвимы. А некоторые из нас еще и совершенно безоружны... Когда Милия повторно посетовала на отсутствие оружия, да еще и посмотрела на чисса так, будто бы он лично отнял у нее на входе противотанковый турболазер, Реймонд махнул рукой и обратился к коруну: - Верни теоретикам железо. Зембе усмехнулся и связался с Бейном, а тот, в свою очередь, принес в кабинет кейс, положил его на стол, открыл, что-то там пробурчал про несерьезные игрушки и тут же удалился. - Ну что, стало намного легче, не правда ли? - не удержался корун. - Совсем другое дело, - поддакнул ему чисс. - Вот теперь Антипатриот огребет по полной - два бластера и заточка, как ни крути, серьезный аргумент. - То ли дело целая банда головорезов, прекрасно защищенный дом, Альт с ее киберармией, два адепта и сорок дроидов на подходе, - усмехнулся Зембе. Возможно эта парочка немного разошлась, но уж слишком хорош был повод для шуток. Опять же, исключительно по их мнению. Не каждый день можно услышать как кто-то предлагает устроить охоту за неизвестным темным адептом, потом слежку за ним же, а после жалуется на отсутствие бластера для защиты от него. Да, никто не спорил с тем, что предлагать гораздо сложнее, чем просто сидеть с умным видом и отметать один вариант за другим. Но чисса его роль полностью устраивала, а судя по реакции Геррисена и Сантерры на слова миллиардера, поведение Реймонда их так же удовлетворяло. - ...И надеюсь, что вы все меня извините. Патриот, похоже, считает себя практикующим психологом. Его интересовало время до требования правды... Переварив услышанное, Реймонд захотел что-нибудь сломать. Например челюсть Патриота. Но поскольку пока это не представлялось возможным, чисс распорядился принести еще одну порцию абракса и подготовить какой-нибудь там костюм. Как-никак их все-таки позвали на встречу, а вид у него, хоть и был приличный, но, все же, считался несколько домашним. - Рей... - в голосе коруна явно слышалось как минимум неодобрение. - Прошу меня простить, - сказал чисс, держа в одной руке бокал с абраксом, а в другой зажженную сигарету, - но мне надо переодеться. Через, пять... нет, через семь минут встречаемся в вестибюле. - Бейн, - махнув рукой на своего патрона, Зембе связался с главным силовиком конгломерата. - Посмотри что там на улице. Да, Альт пусть тоже посмотрит.
***
Через шесть с половиной минут, облаченный в несколько старомодный, но при этом абсолютно безупречный сюртук с сюрпризами в виде вставок из пластоида и тканой брони, ухоженный и благородно благоухающий чисс, намеренно позабывший лишь о прическе, спустился в холл. - Улица под контролем, - доложил ему Зембе. Корун, в отличие от миллиардера, переодеваться не стал. Иного, в общем-то, чисс от него и не ожидал. - В таком случае выдвигаемся. Рут, - миллиардер взглянул на журналистку, - держитесь поближе ко мне. Рукоять светового меча Реймонд держал в руке, так как не хотел терять драгоценные миллисекунды на ее изъятие из крепления на предплечье, спрятанном под рукавом. - Идем несколькими группами, по три-четыре человека, - сказал корун. - Милия, Винсент - с вами по трое наших бойцов, я страхую. Рей... - Бейн и Кирк, - перебил его чисс. - Хорошо. Первыми апартаменты было предписано покинуть Реймонду, Рут и сопровождавшим их Кирку и Бейну.
Апартаменты адмирала. Сад
Мартин родился на Куате, а его отцом был адмирал сначала республиканского, а потом и имперского флота. Из этого следовало, что жил Лемак в не лишенном престижа месте, окруженном может и менее прославленными, чем набуанские, но все же шикарными садами одной из самых известных планет галактики. И все-таки даже сады Куата меркли по сравнению с тем, что адмирал увидел здесь. Дело, кстати, было не в роскоши, ведь едва ли Мартин обратил бы на нее внимание. Просто здесь было по-домашнему очень уютно и тепло. Сад действительно позволял забыть о том, где они сейчас находятся на самом деле, а это немаловажный фактор. - ...Он мечтал, как и многие мальчишки, покорить звезды. Однажды отец сводил его на выставку звездных кораблей. Яхты класса люкс, вроде... Внимательно изучавший усыпанную спелыми плодами виноградную лозу, Мартин не сразу посмотрел на Одри, а когда увидел выражение ее лица, то понял, что в начатом Одри рассказе кроется нечто большее, чем история мальчика-чисса. - ...Он очень одарен, адмирал. Такому умению ребенка из младших классов искренне поражались пилоты... Судя по тому, что услышал Лемак - сомнению это не подлежало. По всей видимости место Родни было совсем не здесь, но жизнь мальчишки сложилась вопреки его желаниям. Как именно? Кажется адмирал начал догадываться... - Я видела, как падают корабли в тот день на Набу. Наши корабли, адмирал... Кто-то бы просто покивал головой, хваля себя за правильную догадку. Мартин тоже не был лишен честолюбия, а по мнению иных и вовсе слишком часто и слишком высоко задирал нос, но сейчас он просто стоял, сложив руки за спиной, и слушал. Не улыбался. Не изображал сочувствие. Только давал девушке возможность выговориться. Помнил ли нервно сжимавший левой рукой правую, металлическую, командующий флотом о Набу? Или давно позабыл о кошмарах из прошлого? Ответ был очевиден. В самый первый день вторжения Лемак оказался там и дал бой огромному флоту дроидов. К сожалению, чтобы спасти хотя бы своих людей, последовавших за ним в самое пекло и не задававших никаких вопросов, Мартину пришлось отступить. У наземных сил практически не было времени и уж тем более сил для создания настоящей обороны, но небольшой передышки хватило хотя бы для того, чтобы перегруппироваться, засесть в Тиде и других городах и дать бой. Без каких-либо шансов на успех. Но с надеждой и мыслью о том, что они - не легко перебитое дроидами стадо. Адмирал возвращался на Набу дважды: один раз благодаря собственному безрассудству, позволившему наконец узнать о том, что на самом деле происходило на превращенной в самый настоящий ад, некогда райской планете и второй раз снова во главе флота. Уже не отступившего. - ...Я хочу поблагодарить вас за то, что вы делали и делаете... Мартин печально вздохнул. Дернул губами и кивнул головой. Он мог вступить в полемику с кем угодно. Позволял себе не раз критиковать и главу Новой Республики и сенат. На публичных слушаниях крыл правительство такими словами, что вяли уши. Всегда напоминал всем этим витающим в облаках слащавым пиджакам о том, кем они являются на самом деле. И когда они фальшиво благодарили его и с поддельным восхищением вспоминали о заслугах адмирала, боролся с искушением разбить им носы. Причем не всегда успешно боролся. Но что он мог ответить на искренние слова благодарности простой, хоть и отмеченной Силой, как сам Мартин, девушки, когда всю жизнь ощущал, что сделал тогда недостаточно? За столько лет не стало проще вспоминать обо всем этом. Не стало легче. - Спасибо, Одри, - просто ответил Мартин, мгновенно забывая о подсказанном внутренним голосам высокопарных словах про долг, честь и так далее. Неудовлетворенность уже сделанным и ощущение, что он все еще может помочь людям как в Новой Республике, так и вне ее - вот основные причины побудившие Лемака связаться с Патриотом и после получения приглашения от иного, явиться на станцию. К сожалению, вот уже в который раз республиканское правительство не могло дать ответы на вопросы, мучившие как Мартина, так и таких же неравнодушных людей, занимавших самые разные посты. В каком-то смысле адмирал был послом от них, отправленным сюда дабы прояснить происходящие на отдаленных республиканских территориях странные вещи. Эту роль Мартин исполнял впервые и потому понятия не имел, что и как ему делать. Поэтому Лемак чаще обычного был хмур - пока план включал только встречу с Патриотом, а пространства для его любимой импровизации и вовсе не было. - Но почему "Минерва"? - спросил адмирал.
Как известно, болтун — находка для шпиона. «А шпион — находка для болтуна», с снисходительной полуулыбочкой, подумала Милия, принимая ящик из камеры хранения. Его содержимое тут же перекочевало на законное место. Бластеры в кобуры, заточка — в лиф. Смотри, не перепутай местами, смешливо комментировала она процесс вооружения всякий раз, когда приходилось обвешиваться этими «несерьезными игрушками». Целый имперский шпион — несомненно находка для целых двух болтунов. Никто не может сравниться с таким внимательным, молчаливым и во всем соглашающимся собеседником, как сотрудник айсардовской конторы КОМПОНП и ее дальнейших преемников. «И вам, господа хорошие, крайне повезло со мной», решила Милия, которая, действительно, почувствовала себя значительно увереннее с оружием. -Целая банда головорезов, прекрасно защищенный дом, Альт с ее киберармией и сорок дроидов. Не многовато ли для целых двух адептов? - не удержалась она от шпильки. - Или вы не уверены в своей Силе, или все-таки ждете Разрушитель с войском на борту. Обставила она эту свою речь в виде шутки, чтобы собеседники знали: находка для их болтливых речей нисколько не поверила ни в кибер-армию (ха! Альт-то действительно существовал, раз они о ней.. или нем, упоминали уже без всяких шуток), ни в армию головорезов. Что-то, наверное, и было преувеличением, но в общем и целом, охрана существовала, и очень серьезная. А значит, не просто адепта они ждали. Не покидали бы они дом с такими предосторожностями, будто выводили секретного пленника из имперской Цитадели. Ждали они не просто адепта, а адепта с такой же армией головорезов. Милия поежилась, ощупала заточку, придирчиво окинула взглядом бойцов. «Или вы боитесь Патриота. Прямо как татуинские песчанки, которые любят жрать змей. Те их жалят, а они их жрут. Та еще перспектива. И, кстати, еще никто не представил доказательство, что Патриот и таинственный преследователь — не одно и то же лицо».
Тем временем, в вестибюле собралась довольно внушительная компания. - Улица под контролем, - доложил корун. Милия хмыкнула. - Ну, если на нас не выскочит из-за угла недавний торчок с ядерной боеголовкой, тогда я, пожалуй, буду чувствовать себя в безопасности. С таким-то эскортом. «Или если только чисс спьяну не отрубит своим световым мечом что-нибудь лишнее. Себе или окружающим. Какая удача, что я не попала в первую группу», мысленно съязвила Милия, готовясь также выйти вместе с оставшимися. - Господин барон, - обратилась она к Винсенту. - Как вы считаете, ваши опекуны-мандалорцы не воспримут ли это перемещение в пространстве как демарш, и не попрут на нас когда мы выйдем из здания? Поймите меня правильно, логику этих ребят я хорошо представляю, они также не склонны к резким телодвижениям. Но все же не хотелось бы устраивать кроваво-бескаровое побоище прямо под окнами Патриота. Да и полиция с свидетелями нам явно ни к чему.
Уничтожь то, что не можешь изменить. Измени то, что не можешь уничтожить.
Парады, марши, сложные, многогранные и приторно-сладкие слова благодарности, воспоминание о долге, жертве и победах; мотивационные речи из уст политиков, что нарочито-хмурую, сожалеющую маску так умело натягивали на лицо каждый раз, когда что-то подобное произносили, но на деле же оставались далекими и трусливыми от грязи, пота и червей окопов. Одри тошнило от всего этого. Тошнило от ряженных ветеранов и искусственно-созданных офицеров с огромными животами, что важно вышагивали на встречу сенатору за очередной блестящей побрякушкой под звуки мерзких фанфар. Как же ее злил такой маскарад, это лицемерие! Ярмарка невежества, пошлости и тщеславия, должная вбивать в головы послушных граждан модели восприятия. Вместе с тем, какой процент настоящий ветеранов там присутствовал? Сколько выживших солдат получили помощь и всестороннюю поддержку? Когда там, на Чандриле, машины, не знавшие усталости, день и ночь изводили республиканских солдат просто потому, что не желали давать тем передышки и сна, банального времени на туалет, они - клоны и добровольцы, - все равно выдержали непередаваемый ужас. Год за годом, сталкиваясь с неумолимостью армии машин и свирепостью калишского меча, вгрызались в каждый сантиметр прогнившей от тел и крови почвы, отдавали свои жизни... Сколько их там, на экранах головизиров? Скольким из них оказали не показательную, а настоящую психологическую помощь, медицинскую? Одри видела их, живых, настоящих, но изменившихся навсегда и потерявших реальную связь с миром. Они никогда не станут прежними. Их души были убиты, тела изуродованы, а мерзкие рожи толстых и красных от явств политиков заставляли лезть в бутылку. Они были теми же дроидами, одноразовыми солдатами. Для Одри и таких же простых людей и экзотов, близко переживших те страшные годы потрясения, навсегда выработали иммунитет ко лжи и отвращение к этим новым рожам - хозяевам всех и вся. Мартин Лемак был живым, настоящим и действительно героем, что так же нес неизгладимое клеймо пережитого. От того и благодарность и поклон таким, живым и мертвым. - Но почему "Минерва"? - прозвучало спасительными нотами из уст адмирала. Кошмары пережитого не оставят в покое. Одри безвольно обернулась лицом к адмиралу, медленно положила спелый и смятый тонкими пальцами плод в рот. Ее серо-голубые глаза будто бы морозили, тоненькими кинжалами проникали внутрь собеседнику, но вместе с тем выражали парадоксальную нежность. - Без пяти минут шесть, адмирал, - улыбаясь ответила девушка, переведя взгляд за спину Мартину. Мужчина, стоявший там, в десяти шагах, улыбнулся. Его лицо Мартин мог узнать, а его имя вошло в учебники флотских академий. Контр-адмирал Конфедерации Независимых Систем, Эрл Даммар, пришел к обозначенному часу. - Надеюсь, вы проголодались, адмирал, - протянул мужчина руку Лемаку в знак приветствия.
Показная роскошь вплоть до мелочей. От хромированных и декорированных в неймодианском стиле стен-переборок, роскошных ковров ручного плетения, мебели и дорогого оборудования до ваз и офисных принадлежностей. Даже протокольные дроиды - и те хвастали отнюдь не дорогой, а очень дорогой обшивкой. Некоторые вещи не меняются. Совсем. НТГ при калишском правлении процветала, богатела и давала двору солидные доходы. Кроме того, столь выгодный союз играл как на благо короне, так и самим неймодианцам, а закон о частных армиях, сделал последних частыми гостями при дворе и на всех важных мероприятиях. Конечно, не все шло идеально. Некоторые дельцы путали личные активы и и те, что предназначались короне. Таможенный визирь слишком уж сильно размахнулся и стал дергать просто неприличные суммы с пошлин в свой карман. Мягкие замечания Императрицы ситуацию исправили лишь на бумагах; Хадд, именно так звали визиря, не стал воровать меньше, но декларации правил более тщательным образом. Думал, что не заметят, но Двор видел все. Единственная возможность контролировать амбиции и непомерную жадность неймодианцев - знать больше, чем они знают. Канцлер решил лично урегулировать этот вопрос, особенно, когда количество доносов "верных" соратников Хадда стало так много. Пухнущий и всегда голодный карман визиря уже ставил НТГ здесь, на Минерве, в неудобное положение, а это позволяло освободить вакансию, ведь желающих было не так уж и мало. Шилал не любил ждать. Не любил он и неймодианцев. Их трусость, алчность и хитрость вызывали в калишце лишь презрение, но он терпел их, ведь выгода от альянса с безразмерно распухшей корпорацией была очевидна. Император не приказывал Канцлеру. Таких уж между двумя сильнейшими мужами в империи были отношения, но иногда намекал на что-то. Мягко, иногда саркастично. Видимо, Сезар любил пошутить, когда дело было столь важным, чтобы встреча Шилала с кем-то, кто был обозначен, прошла в атмосфере страха. Был ли калишец орудием устрашения? Несомненно. Тогда, когда реверансы и мягкие переговоры были бы бесполезны, на дело отправлялся сын Сновидца. Но сейчас, кажется, Канцлеру было не суждено встретиться с таможенным визирем. Просто потому, что... - Господин Хадд скончался... - нарушил молчание тот заместитель, что стоял по центру среди своих коллег. Этот не боялся. Этот был удивительно смел и даже честен. Он давно метил занять место своего начальника и честно говоря был явно не доволен столь наглыми хищениями. Шилал стоял перед делегаций чуть ссутулившись, заложив руки за спину. Так похож на своего отца. Восемь Изворша - за ним. Желтые хищные глаза буравили взглядом торгашей. Прищурился, сменил руки. - И как это произошло, скажите на милость? - кажется, Канцлера не волновала сама смерть, но пролететь такое расстояние для того, чтобы плюнуть на труп? Нет, Хадд того не стоило. - Принял яд, - ответствовал спикер в центре. Голос был спокойным, взгляд мутных глаз на глаза калишца. - Я рад, что управление НТГ не повторяет ошибок дельцов из Торговой Федерации, - чуть успокоившись, продолжил Канцлер. - Ваше внутреннее расследование вызвало большой интерес у Императора и я заверяю вас, господин Хаако, - именно так: спикер был не простым обладателем одной фамилии с известным представителем ТФ, а принадлежал к ней по роду. - Что ваши старания не останутся незамеченными. Вы займете место таможенного визиря и я уверен, что справитесь с этой работой куда лучше предшественника. - Благодарю, Канцлер. - Вы подготовили документы, в которых раскрыты имена тех, кто был замешан в коррупционной схеме? - Все здесь, Канцлер, - Хаако предоставил инфочип, в котором были собраны все финансовые дела Хадда и его сообщников, включая документы с поддельными бухгалтерскими отчетами. Император мог не заниматься этим самолично, так что это дело возьмет в свои руки Шилал. В том, что преступники будут наказаны в кратчайший срок, можно было не сомневаться. - Восстановите свою репутацию, Хаако. Наладьте поставки медикаментов и воды на Минерву в полном объеме и снизьте пошлины. В качестве компенсации за предстоящие расходы воспользуйтесь всеми активами предшественников и тех, кто был замешан в коррупции. У вас есть мое разрешение, а о легальности я позабочусь. - Вы очень щедры, Канцлер. - Не заставляйте меня вновь лететь сюда, визирь. Я полагаюсь на ваше благоразумие, - Шилал не сомневался в том, что его указания будут исполнены в точности. Хаако был одним из тех, кто набивал свой карман за счет роста реальной прибыли, а не криминальных схем, кроме того, новоиспеченный визирь был заинтересован в поддержке исключительно положительной репутации, как личной, так и НТГ. Самоубийство Хадда даже упростило дело: не пришлось бить его лживой головой о стенки и Шилал мог спокойно покинуть это место. - На корабль, - коротко бросил калишец своим гвардейцам, покидая офис.
Место – это важно. Место определяет строй мыслей, взгляд, ожидания. С первой родины, Набу, Винсент вынес ощущение, что всё ему открыто и всё доступно, если постараться. Со второй, Серенно, - что стараться необязательно так, как делают все. Соблюдай то, что принято. Блюди церемониал. И думай сам. Однако это было мировоззрение графских семей. Вассалам, как Геррисены, положено было ждать милостей. В Винсенте это объединилось. Он жил по законам, которые придумывал сам, с ощущением, что в своё время получит всё, ему положенное. Поэтому и здесь он не требовал ничего. С тонкой улыбкой и любопытством наблюдал за кампанией нетерпеливой Милии по возвращению сданного оружия. Его острый пытливый взгляд проследил за малейшим её движением. «Самоуверенная, упрямая, ядовитая – явно работала одна и успешно, иначе бы больше слушала других. И Патриот думает, что в экстремальных условиях нами сможет управлять… журналистка? Мы будем копаться в самом грязном белье галактики? Интересно, чьём… Или я пока чего-то не понял, или это один из миллиардеров, которые никогда не видели нашего бренного мира», - рассуждал он, пока Сантерра снова отвлеклась на комлинк. Серенно научила его: мужчины могут позволять себе словесные вольности только в своём кругу, удалившись от дам после обеда на политический разговор. Сантерра пригласила на встречу с Патриотом: манипулятор ждал, когда этого потребуют. Предоставил разбираться с убийцами и ждал. Винсент преувеличенно тщательно расправил складки шейного платка, со скрытой тоской бросил взгляд на абракс, которым решил успокоить нервы хозяин дворца. Комлинк коротко завибрировал в кармане: не звонок, оповещение. - В вестибюле, - подтвердил Винсент, повернулся и вышел из кабинета без единого куртуазного жеста. Комлинк вынул на ходу. Не ждал дам, не пропускал с улыбками. Зная только дорогу в вестибюль, туда он сразу и направился широким торопливым шагом. Мрачное лицо, непроницаемый зеркальный взгляд: как будто потерял родственника или десяток миллионов. Он открыл оповещение. С обычных каналов связи они не приходили: Винсент ценил своё время. Это было нечто срочное от ближайшего круга. «Не всякая резная кость имеет имя, но знаки времени и заслуг сшивают их в сущность», - говорило короткое сообщение и выскочившим пустым полем намекало на немедленный ответ. Винсент заблокировал экран. Медленно вдохнул, прикрыв глаза. Нечаянно проехался каблуком ботинка по декоративной панели, как по льду. Его лицо горело, во рту стало сухо то ли от сочетания недавнего вина и совсем недавнего виски, то ли от проклятий – на головы всех когда-либо рождённых мандалорцев, лично Саксона и свою. Винсент не мог открыть сообщение. Нельзя, иначе прочитает Саксон. Не какому-то головорезу читать то, что защитили паролями, понятными только адресату – и тем самом ненавязчиво угрожающими. Резная кость с именем – калишская маска. Намёк на его погибшего друга. Из-за и ради него погибшего. Хатты уже прислали живое сообщение в ответ: убийцу. Кто ещё, кроме доверенных помощников, знал? Этот неприятный агент с манерой компанейского парня. Императорский, мать его, агент. Нет, кто бы ни писал, он или помощники, не Саксону совать в это нос. Винсент зажмурился, с ожесточением потёр лоб – и придумал. Простой временный выход. Он отключил соединение с каналом. С подключённого к комлинку устройства вернуть доступ было нельзя. Сообщение наверняка защитили от копирования. На время проблема решилась. Оставалось задушить любопытство и беспокойство. Потерпеть. Маленькая деликатная рука тронула его за локоть. Винсент тут же повернул голову. Мягкое, лучистое, готовое ринуться в бой и копать, копать до самого дна, любопытство; такое энергичное, такое доверчивое лицо, такие открытые глаза – такие, каким он поверил бы в последнюю очередь. Последнюю, сразу за хаттами. - Готовитесь разрешать свои дела без Патриота? Винсент машинально предложил опереться на свою руку. Отвёл журналистку в сторону. В первый момент ему хотелось сказать резкость. Через несколько шагов он был уверен, что да – такая идея, не оформляясь в слова, была в его голове. Да, он не хотел оставаться на станции. Всё это было авантюрой. Слишком непонятной авантюрой. Сантерра улыбнулась понимающе, как заказчику, который опрометчиво назвал слишком низкую цену. - У вас большие планы на жизнь. Не забывайте о них. Нас используют, но с другой стороны… используем и мы. Миг спустя она отвела взгляд, неторопливо сняла ладонь со сгиба его руки. Её тепло таяло – но и мрачные чувства тоже. Винсент уже не знал, что было причиной, что – следствием, и только ждал. Он не знал, что с тем же кротким выражением Рут покидала кабинет пару минут назад – с кратким обещанием присмотреть за «бароном». Скоро вышел Реймонд. Рут, серьёзная и чуть-чуть скованная от лёгкого волнения при виде выхода, выхода наружу, в непредсказуемый мир, подалась вперёд на полшага – к чиссу. Вид двери подавил в ней способность делать глупости, как при встрече Винсента. - Улица под контролем, - доложил Зембе. - В таком случае выдвигаемся. Рут, держитесь поближе ко мне. Рут кивнула и подошла. Волнение начинало утихать, как бывало, когда пугающее дело уже начато. Она подняла спокойный решительный взгляд. - Я поняла. Я готова. Зембе объяснял, как они пойдут. Милия ехидничала и говорила что-то Винсенту. Что-то о мандалорцах: как им понравится его новая компания. Он хмыкнул в ответ и наверняка состроил ироничную гримасу небрежной фаталистичной самоуверенности. Лицедей. - Госпожа, - низким и неумеренно загадочным голосом отвечал он, - я не клялся Саксону в том, что впредь буду или в его обществе, или в томительном одиночестве. Но меня интригует ваше воображение. Если у вас возникнут проблемы с трудоустройством, прошу, без стеснения обращайтесь ко мне, и мы найдём ему применение. А пока нам пора. Я пропущу вас.
- ...Или вы не уверены в своей Силе, или все-таки ждете разрушитель с войском на борту. - Или вы слишком много болтаете о том, о чем не имеете ни малейшего представления, - ответил на это Зембе. Коруну, собственно, было откровенно наплевать на то, верила ли Милия во что-либо или нет. А вообще, частный детектив потихоньку начинала его раздражать не в последнюю очередь именно из-за привычки комментировать что-либо с видом знатока, знающего все наперед. "Ох уж эти конторские замашки..." О том, что его патрон и сам порой любил примерить такую роль, Зембе не забыл. Более того, Реймонда он критиковал по сорок раз на дню и не только за это.
***
- ...Но все же не хотелось бы устраивать кроваво-бескаровое побоище прямо под окнами Патриота... С неторопливость тяжелого имперского шагохода, прямо под конец пламенного обращения к Винсенту, Зембе повернулся и посмотрев на Милию как на нечто путающееся под ногами и постоянно мешающееся, корун изрек: - Можете идти вперед и без охраны. Рей, ты не против? - Нисколько, - тут же завил чисс. - Мне нравятся смелые люди. Понимали ли Зембе и Реймонд как будет выглядеть их процессия со стороны? Безусловно. И в том числе по этой причине не собирались переходить улицу без сопровождения. Мандалорцы могут считать себя самыми крутыми существами как в этой галактике, так и в какой-нибудь другой, но они должны понимать, что миллиардеру есть, что им противопоставить в случае необходимости. Да, это была некая демонстрация. Чисс и корун как бы говорили, что лучше их не трогать. Ну а если бронированные со всех сторон господа окажутся настолько отмороженными, что решатся напасть... В таком случае, в соответствии со всеми местными законами, у Реймонда будут окончательно развязаны руки и от вооруженного нейтралитета можно будет перейти к планомерному уничтожению неприятеля. Или ко взаимному уничтожению, это уж как пойдет. Путь до пункта назначения не занял много времени, а за время его преодоления, кажется, на них так никто и не решился напасть. А может никакой угрозы, на текущий момент и вовсе не было, кто знает. Но поскольку на одних только предположениях далеко не уедешь, лучше подстраховаться.
Апартаменты адмирала. Сад
- Без пяти минут шесть, адмирал. Спокойно обходившейся без хронометра, Лемак лишь пожал плечами, да вздохнул. Правда тут же выяснилось, что ужин был лишь одной из причин, побудившей Одри прервать разговор на явно не самую спокойную тему. - Надеюсь, вы проголодались, адмирал. - Поговаривают, что аппетит приходит во время еды, адмирал, - пожимая протянутую руку, ответил Мартин. Это бы он собственной персоной. Контр-адмирал военно-космического флота Конфедерации Независимых Систем. Выпускник республиканской военной академии - той самой, что окончил отец Мартина, Карл. Друг, соратник, а после и соперник старшего Лемака. В те редкие минуты, когда Карл был в настроении поговорить, он часто заводил разговор про Даммара, чем, если быть откровенным, только бесил своего сына. Мартин желал узнать как можно больше о своей матери, а не обо всех друзьях Карла. После, уже после ухода старшего Лемака из жизни, Мартин сам вел некоторые дела с Эрлом. Судьба, все-таки, довольно причудливо тасует колоду: уже после этого младший Лемак нашел общий язык с еще одним своим врагом, ставшим лучшим его другом - им был Ронан Гентаун.
Течение времени для каждого ощущалось совершенно по-разному. Одни оно лишь миг, вспышки света на большой скорости и столь же внезапная старость, для других - река менее бурная; размеренный черед определенных событий, ощущений, ошибок и наслаждений. То, что можно успеть осмотреть, проанализировать, обдумать. Но время одно и то же. Оно неумолимо несется в неизвестные дали, утягивая каждый вздох, старого и молодого, по течению, не признавая компромиссов. - Поговаривают, что аппетит приходит во время еды, адмирал - ответствовал Мартин, пожимая крепкую, но уже немолодую руку. Старый конфедерат не лицемерил и одарил Лемака искренней, пусть и слегка скупой улыбкой уголков губ. Причуды жизни - менять каждую судьбу, разворачивать русло течения и направлять куда-то, где себя и не помыслишь. Дни суть лукавы. Кажется, что что-то далеко, впереди, а моргнув понимаешь, что кожа стала шершавой, мышцы отдают болью, а глаза тускнеют. Былой запал и задор исчезают, но Даммар, кажется, совершенно не поддавался подобным философским измышлениям. Он просто жил и научился это делать так, чтобы каждый миг был стоящим. - Пройдемте, - тихо прозвучал голос Одри, приглашавший господ к вечерней трапезе.
***
Ему везло и, кажется, братья тоже увлеклись игрой. Родни брал партию за партией, а потом случилось нечто, что, обычно, называют исчерпанием актива: Леди Удача фыркнула, помахала ручкой и кокетливо улыбнулась, переметнувшись за другой столик. В данном случае, Билл и Фиил почувствовали ее дыхание на своих щеках и ситуация моментально переменилась. Карта не шла, как заговоренная. Раунд за раундом и все, финиш. Чисс не озлобился, но лишь сокрушенно вздохнул и улыбнулся. - Что ж, карта руку любит, - резюмировал свое поражения и поднялся из-за стола тот, кому и убирать. Он понимал, ради чего это все было затеяно и осознал свое свинское поведение. Убираться было не сложно, да и не так много времени это занимало. Зато урок впрок. Слуги, среди которых были и кухонные дроиды, накрыли на стол, приготовив блюда на самый разный вкус, но без приторного излишества. Одри, Труман и братья были так же приглашены к ужину. Патриот не был высокомерным и доверял адмиралу и его окружению. Благо, дел эти двое в прошлом вели предостаточно. Правда, последний сеанс связи представлял таинственного властителя этой системы как кворрена, но это лишь прикрытие. Одна из многочисленных масок и личин хозяина этого далекого кусочка галактики. - Мартин, - усаживаясь за стол, проговорил Патриот, позволив себе избежать дистанцирования и ликбеза. - Мы были друзьями с твоим отцом и доверяли друг-другу. Вместе мы пережили многое и, кажется, не теряли связи, оказавшись по разные стороны баррикад. Сейчас, вспоминая то время и что на самом деле произошло, начинаешь понимать, как ценно абсолютное доверие и как легко его потерять в целом, - дроид подал овощной суп в качестве первого блюда, до микрона точно отмерив порции в каждую чашу. - Поэтому, я надеюсь, что мы сможем сохранить его и между нами и продолжить сотрудничество на благо галактики по мере наших скромных сил, - опробовав пищу, Даммар вежливо поблагодарил дроида-слугу, отметив талант последнего к приготовлению блюд. - Сейчас, боюсь, я вынужден просить несколько больше, - небольшая пауза. - Боюсь, что война не закончена, Мартин, а то, что было - прикрытие для чего-то большего. У меня есть все основания полагать, что НК не уничтожен и сумел обмануть всех нас. Мне известно, что исчезновение отдаленных республиканских колоний, пропажа кораблей, гражданских и военных, не происки рейдеров и пиратов. Это системные похищения, - бывший адмирал КНС активировал голографический передатчик, на котором был записан фрагмент с камер видеонаблюдения с одной из колоний. Ролик длился всего секунд двадцать и на нем был запечатлен фрагмент боя между дроидами и колониальными силами обороны. Подобных роликов, оставшихся еще с войны, было великое множество, но на этом присутствовала одна малозаметная, но очень важная деталь. Несколько уничтоженных машин на дальнем плане по велению чего-то незримого, избавились от видимых повреждений и поднялись на ноги. Это объясняло отсутствие следов на колониях и опустевших кораблях, которые не были похищены, в отличии от экипажа и пассажиров. Машины попросту каким-то образом избавлялись от несовместимых с функционированием повреждений и уходили. - Такого, полагаю, вы еще не видели?
